– Билет у меня льготный, а на входе могут попросить социальную карту или паспорт. Поэтому брать нужно только женщину и обязательно пенсионного возраста. Сам понимаешь, твой Игорь Николаевич не годится.
Леонид Петрович сделал ещё одну робкую попытку освободиться от нагрузки:
– Машенька, я могу посетить выставку самостоятельно. Мне компания, кроме твоей, не нужна.
– Дело не в компании, – не сдалась жена. – Конечно, триста пятьдесят рублей не такие уж большие деньги, но всё равно жалко, если билет пропадёт. Пусть Аня разделит с тобой радость общения с прекрасным. И ей приятно, и тебе веселей.
– Я даже не знаю, о чём с ней разговаривать, – ухватился за соломинку Леонид Петрович.
– За это не переживай, – уверила жена, – всё, что от тебя требуется – быть к ней повнимательнее.
В Москву ехали на электричке. Анна Фёдоровна всю дорогу рассказывала о своей культурной и личной жизни, которая оказалась весьма насыщенной. Леонид Петрович первое время слушал Анну Фёдоровну внимательно, зачем-то пытаясь запомнить названия стран и городов, где она побывала, отели, в которых она останавливалась, имена её попутчиков и названия блюд, но вскоре ему захотелось перейти в мерцающий режим. Анна Фёдоровна, однако, крепко держала руку на пульсе внимания Леонида Петровича: то и дело легко толкала его локтем в бок, листала перед его носом фотографии на экране телефона и восклицала: «Представляете!». Леонид Петрович вздрагивал, изумлённо поднимал брови, качал головой и сдержанным мычанием разделял восторг Анны Фёдоровны.
Сорока минут на полное изложение впечатлений Анне Фёдоровне не хватило, и она продолжила свой доклад в метро. На эскалаторе Леонид Петрович предусмотрительно пропустил Анну Фёдоровну вперёд, чтобы она стояла к нему спиной. На беду, Анна Фёдоровна оказалась не только разговорчивой, но и очень гибкой.
– Рим огромный такой. Я все ноги стёрла, – весело пожаловалась она, повернув голову к Леониду Петровичу чуть ли не на сто восемьдесят градусов и немного вверх, – но шоппинг всё компенсировал. У них такие распродажи! Скидки до девяносто процентов! Представляете!
«И остеохондроз тебя не берёт», – с раздражением подумал Леонид Петрович, изображая заинтересованную улыбку.
Очередь владельцев электронных билетов хвостом упиралась в гостиницу «Москва».
– Здесь часа на два. Очень хорошо! – обрадовалась Анна Фёдоровна. – Как раз успеем поделиться впечатлениями!
Она сделала селфи на фоне очереди и приступила к рассказу о своём вояже в Чехию.
«Да она чемпионка мира по рассказыванию…», – тоскливо подумал Леонид Петрович. Он вновь изобразил внимание и попытался затеряться в мыслях о творческом пути Дали, но Анна Фёдоровна потеребила рукав его куртки и понеслась на крыльях памяти в Парижский музей д´Орсэ.
«Что б тебе!», – мысленно воскликнул Леонид Петрович, и ему показалось, что он произнёс это вслух.
– Безобразие! – тут же ворвался в тревожные мысли Леонида Петровича голос Анны Фёдоровны.
– Простите, ради бога, – смущённо пробормотал он.
– Как можно путать Моне и Мане! – возмущалась Анна Фёдоровна. – Согласитесь – это немыслимое невежество!
Леонид Петрович с интересом посмотрел на Анну Фёдоровну: «Неужели она разбирается в импрессионизме?».
– Википедия чёрным по белому написала: это Моне, а это – Мане, – не унималась Анна Фёдоровна. – Я даже фотографии их сравнила. Мане похож на Маркса, а Моне – вылитый Дарвин. Только у Дравина борода клинышком, а у Моне – лопатой.
«Чудес не бывает», – грустно констатировал Леонид Петрович и перевёл взгляд на Гранёную башню Кремля. Ему показалось, что из окошка смотровой вышки машут Моне и Мане. Или Дарвин с Марксом. Впрочем, в этом он не успел разобраться, потому что Анна Фёдоровна начала икать.
Икала она громко, с небольшими перерывами, пытаясь заполнять их впечатлениями от поездки в Кисловодск. «Может, её напугать чем-нибудь, – подумал Леонид Петрович. – В детстве мне помогало».
Анна Фёдоровна глубоко вдохнула, потом шумно выдохнула и, прислушиваясь к себе, продолжила:
– Вы не представляете, как хорошо обустроены Медовые водопады!
Слово «водопады» она произнесла на глубоком судорожном вдохе и громко икнула. «А может, пусть ещё поикает», – злобно подумал Леонид Петрович, но тут же устыдился своей мысли и побежал в торговый центр за водой.
Кисловодский нарзан немного облегчил страдания Анны Фёдоровны, но икота так её измотала, что Леонид Петрович сжалился над ней и повёл в «Охотный ряд». Макдональдс был переполнен любителями фастфуда, и Леониду Петровичу пришлось разместить Анну Фёдорову в кафе. Он купил ей чай с облепихой и пирожное, а сам вернулся в очередь.