— В смысле? — мать резко отстраняется и впивается в меня недобрым взглядом. — Мирон отказывается на тебе жениться?
— Нет. Мирон вообще не в курсе, что должен немедленно на мне жениться, — ерничаю я. — И о беременности он тоже пока ничего не знает.
— Почему? — родительница округляет глаза.
«Потому что я не уверена, что это его ребенок!» — чуть было не выпаливаю я, но вовремя прикусываю язык, благоразумно решив, что в такие подробности мою впечатлительную матушку посвящать не стоит.
— Мы с ним еще не виделись, — тут же нахожусь я. — Не хочу обсуждать это по телефону.
— А, может, тебе сделать ему сюрприз? — в глазах родительницы загорается опасный огонек. — Например, преподнести ему детские пинеточки с намеком? Или еще лучше — заказать торт с надписью «Ты скоро станешь папой!» А, как думаешь? Мне кажется, Мирон проникнется.
М-да. Знала я, что мамины полуночные сидения в социальных сетях до добра не доведут. Вот где она, по-вашему, нахваталась таких вот сумасшедших идей? В пабликах, посвященных семье и быту, разумеется! Там чего только не советуют: и как за цветами ухаживать, и как пятна выводить, и об оригинальном подходе к жизни, как видно, тоже не забывают. Просто кладезь женской мудрости, чтоб ее!
— Я подумаю над этим, — расплывчато отвечаю я, не желая вступать в полемику.
— Только не затягивай! — мама предостерегающе грозит мне пальцем. — Впереди еще столько важных дел, которые нужно сделать своевременно.
— О чем ты? — закидываю в рот кешью и делаю небольшой глоток чая.
— О свадьбе, конечно! — она смотрит на меня как на несмышленую дурочку. — Ты же знаешь, белый цвет и так полнит, поэтому вам надо успеть провести церемонию до того, как живот станет заметен под платьем.
Чай выходит у меня обратно через нос и, закашлявшись, я подношу к лицу салфетку. Ну мамуля! Огорошила так огорошила!
— Я не буду надевать белое платье! Ты в своем уме? — выдаю возмущенно.
— Что так? — удивленно хлопает глазами.
— Мне тридцать два! И я беременна! Если я залезу в белое платье, символизирующее невинность и чистоту, это будет выглядеть как насмешка! Неужели ты этого не понимаешь?
— Да я потому и предлагаю сыграть свадьбу пораньше, чтобы твоя беременность не бросалась в глаза, — не унимается она. — Дочку Алевтины Петровны помнишь? Машку Колесникову? Они с Игорьком заявление в ЗАГС подали, сразу как о ребеночке узнали. И все успели. И свадьбу сыграть, и к рождению подготовиться. Фотографии с церемонии смотришь — ни за что не подумаешь, что Машка на них на четвертом месяце! А все почему? Потому что подсуетились вовремя!
— Мам, но люди-то не дураки! Все равно рано или поздно поймут, что к чему! — доказываю я. — Да и вообще… Не нужен мне этот фарс. И свадьба тоже не нужна. Не в ней, знаешь ли, счастье.
— Как это не в ней? Ты чего такое говоришь, Соня?
Кажется, я только что ступила на опасную тропинку. В присутствии родительницы, яро ратующей за семейные ценности, значение свадебной церемонии лучше не умалять. А то не дай бог еще как в детстве отшлепает.
— Да я к тому, мам, что с Мироном сперва поговорить нужно, — технично даю заднюю. — Обсудить с ним все, взвесить. А потом уже принять совместное решение.
— А вот это правильно, — смягчается мама. — Совместное решение — это хорошо. Как-никак вы оба родители.
— Вот именно, — поддакиваю я. — У меня пока в голове сумбур полнейший, до сих пор в случившееся поверить не могу. А вот с Мироном поговорю, и наверняка все понятней станет.
— Само-собой, — кивает мама, поглаживая кухонное полотенце, висящее у нее на плече. — Мирон у тебя спокойный, рассудительный. Прямо идеальный отец.
Ох. Мирон, может, и идеальный, но далеко не факт, что отец. В связи с этим я очень сомневаюсь, что после разговора с ним мне станет легче. Скорее, наоборот. Ведь пока о своем интересном положении знаю только я. Ну и Багиров (будь он неладен, дьявол любопытный!) тоже догадывается. А если я расскажу обо всем Мирону, то пути назад точно не будет.
Хотя… Его и сейчас, по большому счету, нет. Я ведь уже приняла решение оставить ребенка.
Глава 8
Наука и медицина против меня. А все потому, что ДНК-тест на отцовство делается не раньше десятой недели беременности. Десятой, представляете? То есть мне еще почти два месяца пребывать в неведении, которое язык не поворачивается назвать блаженным. В статусе будущей мамы я еще только несколько дней, а уже вся изнервничалась. Ох, и нелегкое это бремя!
Перво-наперво я решаю обсудить сложившуюся щекотливую ситуацию с Алиной. Она, конечно, беременела будучи замужем, и, в отличие от меня, вопросами отцовства не терзалась, но, кроме нее, мне обратиться просто не к кому. Подруга должна если не понять, то хотя бы посочувствовать. Ведь в этом же и заключается смысл дружбы, верно?