– Общество, – ответил Папа.
– Хорошие люди, – с чувством заметил ученый, рассматривая автомат на Зеббовой груди.
Тот махнул рукой, и с задней стороны грузовика послышался топот многих ног, хлопнула дверца.
Профессор обеспокоенно заозирался:
– Ты бы предупредил молодых людей… Мало ли что…
– Да! – сказал Папа Цаплер. – Там у нас ящики… Так вы с ними поосторожнее.
– Что-то ценное? – поинтересовался я. – Достояние угнетенного народа?
– Нет. Овощи. Продукция с лабораторного огорода…
В голосе профессора чувствовалось нечто недоговоренное. Я посмотрел на дымящиеся останки куста, потом на профессора. Тот, ухмыльнувшись, ответил на немой вопрос:
– Эта горошина с той свеклой, что в фургоне лежит, на одной грядке росли…
– Биовзрывчатка, – внес ясность желчный Самомото. – В машине не плевать и не курить.
Он явно хотел произвести впечатление на нас, но просчитался.
– Других предосторожностей не нужно? – небрежно поинтересовался я. – Чесаться и бить чечетку не возбраняется?
Папа Цаплер оглядел меня, словно редкость, бог знает как попавшую в его руки. Ему явно хотелось сказать что-то колкое, но ученый благоразумно сдержался. Вместо этого он с печальным вздохом произнес:
– Я не знаю, насколько вы матерый революционер, но в плане науки, друг мой, вы дремуче невежественны… Вы даже не представляете, с чем столкнулись!
– Почему же? Но самое главное для меня в данный момент то, что, по-видимому, у вас есть все необходимые документы от Министерства Нападения.
– Господи! – Он воскликнул так, словно я спросил его о чем-то неприличном. – Документы… Да уж конечно! Мы же на них работаем!
– Работали, – поправил Папа Цаплер товарища. – Все уже в прошлом…
– Значит, помех на нашем пути будет не много.
– Если ваши приятели не подорвут нас по дороге, – сказал Самомото, – то мы довезем вас хоть до президентского дворца, если вам туда нужно.
– Вас знают? – удовлетворенно спросил подошедший Председатель, услышав то, что хотел услышать.
Профессора переглянулись с самодовольными улыбками:
– Нас боятся…
– Мы подарим вам на память сводки полицейского управления, – пообещал Папа Цаплер.
Зебб откуда-то сзади крикнул:
– Мы готовы. Можно ехать.
Я подошел к грузовичку сзади. За низким бортиком, полузанавешенным брезентом, лежали несколько ящиков. На них и расположились ребята из группы и делегаты.
– Я в кабине. В ящиках, что в кузове, – взрывчатка. Загородите ими двери. Если что-то начнется…
Зебб закивал, показывая, что знает, как поступить в этом случае. Надеюсь, что обойдется…
– Ну, сам знаешь, что говорить об этом…
Председателя втянули внутрь. Я закрыл заднюю дверь и сел рядом с профессорами.
Плюнув синим дымом плохо отрегулированного выхлопа – профессора называется, – фургон взревел и тронулся с места. За лобовым стеклом заскользила дорога; рассекая ее на кусочки, заворочались дворники…
Глядя на Папу Цаплера, управляющегося с рулем, я задумался и попытался разобраться в себе – как мне это все? Программисты молодцы. Люди у них как живые получились – и внешность, и поведение, но все-таки затянуто… Затянуто… Ну и само собой, темп игры… Где стрельба? Где поединки нервов? Где все это?
Я потер ногу. И болевые ощущения надо как-то дозировать. А то слишком больно… А если, не дай бог, пуля заденет? Нет…
Под эти мысли мы мчались сквозь ночь. А, собственно, куда? Я встряхнулся. Картинка за окном, оказывается, стояла. Машина правдоподобно подрагивала, гудел мотор, и сиди я с закрытыми глазами, то ничего бы и не заметил, но вот движения не было. Там, за стеклом, время словно остановилось, стало фотографией движения, смазанным снимком, сделанным неумелым фотографом, и все, кто меня окружали – и мои товарищи по подполью, и сочувствующие бедствиям народа представители интеллигенции, – замерли в нелепых позах, став частью стоп-кадра.
Снова глюк…
Ладно. Зря я программистов похвалил. Будем играть дальше. Раз стоим, значит, надо выходить. Да и какой смысл ехать по дороге, где ни одной засады не предвидится?
Я хлопнул ближайшего профессора по плечу:
– Стойте, сеньор! Мы выходим…
И снова рейд через лес.
Поглядывая по сторонам, я думал о странной тяге программистов к бесплодному топтанию на месте. Для такой игры это серьезный минус! Отчего так? Может быть, кто-то из них любитель грибы собирать? Не забыть внушение сделать.
Постепенно лес становился все реже и реже. Вскоре он и вовсе сменился кустами. Продравшись сквозь них, я вышел на поляну. Место хорошее. Неужели и тут что-то должно случиться? Похоже на то. Вон и команда моя встала и стоит. Прям почетный караул… И что стоим? Что я сюда, зря, что ли, пришел? Ну да. Про здравый смысл в игре я уже говорил…