Одним из приоритетных направлений промышленной политики оставалось создание и поощрение деятельности корпораций городского развития. Их общее число почти удвоилось (с 7 в конце 80-х до 12 в 1994 г.), причем к середине 1994 г. многие из них уже реализовали либо целиком, либо в значительной своей части намеченные планы работ. К марту 1994 г. ими было заново освоено 2,5 тыс. га пришедших в запустение территорий, построено 27,5 тыс. новых зданий и создано 152 тыс. постоянных рабочих мест. Однако большую часть работ, запланированных корпорациями, еще предстояло осуществить. Согласно уже утвержденным проектам в ближайшие годы должно быть освоено 16 тыс. га территории, т.е. в 6,5 раз более того, что уже было сделано[390]. Значительное внимание уделяло правительство и развитию "предпринимательских зон" в пришедших в запустение городских районах.
Как помнит читатель, одной из целей промышленной политики после своей отставки в 1986 г. Хезелтайн считал активную поддержку наукоемких отраслей и превращение Британии в полноценного конкурента таких лидеров на рынке высоких технологий, как ФРГ и Япония. Но если посмотреть на результаты деятельности и самого министра промышленности, и правительства в целом с точки зрения этой сверхзадачи, то окажется, что сколько-нибудь существенных результатов достигнуто не было. Причина отсутствия "прорыва" здесь предельно проста: чтобы поднять такие наукоемкие и высокотехнологичные отрасли, как радиоэлектроника, автомобилестроение и обрабатывающую промышленность в целом на необходимый для этого уровень, необходимы были не просто меры, повышающие качество управления, эффективность производства и связь науки и бизнеса, но и достаточно масштабные инвестиции в эти отрасли. Сознавая это, правительство стремилось облегчить бремя налогов и обеспечить рост прибылей, рассчитывая тем самым стимулировать и рост капиталовложений. Причем согласно этим расчетам меры, предпринятые для более тесной научно-технической кооперации, будут чем дальше, тем больше подталкивать бизнес на использование последних достижений науки и техники.
Однако, во-первых, как показали проведенные исследования, расчеты на усиление инвестиционной активности пропорционально росту прибылей, не оправдались[391]. Во-вторых, и это, наверное, главное, для того чтобы осуществить столь мощный рывок даже в одной отрасли (скажем, радиоэлектронике или автомобилестроении), необходима была не только более целеустремленная стратегия самих фирм, но и не менее целенаправленная политика со стороны правительства. Как убедительно показывает на примере электроники известный британский исследователь отношений бизнеса и государства А. Косон, в течение 70-х и особенно 80-х годов развернулась ожесточенная борьба между британскими и японскими фирмами данной отрасли за британский рынок. При этом японская сторона приняла на вооружение "стратегию узурпации", суть которой состояла в тесном взаимодействии усилий самих корпораций и правительства. Британская сторона также разработала во второй половине 70-х годов программу действий, нацеленную на реорганизацию отрасли, закрытие неэффективных предприятий и создание более крупных и конкурентоспособных мощностей. Приход к власти правительства Тэтчер, принципиально отвергавшего промышленную политику, сделал реализацию этого проекта невозможным. Начавшаяся еще до того экспансия японских фирм еще более усилилась, и выход был найден в том, чтобы поощрять создание совместных японо-британских производств. Однако продолжающаяся стратегия узурпации японских фирм обусловила закрепление их доминирующих позиций. Что касается британских фирм, то они, исходя из практики недавнего прошлого, по-прежнему уповали в основном на государственный протекционизм. В результате ни сами фирмы, ни государство, и те и другие вместе не смогли выработать адекватную угрозе стратегию, и последствия этого не заставили себя ждать. Если в 1967 г. 8 из 10 фирм, производящих в Британии телевизоры, были отечественными, то в 1989 г. число фирм осталось таким же, но ни одна из них уже не принадлежала Британии[392].
В полном соответствии со стратегией "невмешательства" развивалась и динамика государственных расходов. Согласно проведенным исследованиям государственные расходы на помощь промышленности снизились с 5% ВНП в конце 70-х годов до немногим более 2% в начале 90-х годов[393]. Как показывают изыскания, относящиеся к более позднему времени, каких-либо существенных изменений в обратную сторону в последующие годы не произошло[394]. Наверняка решающую роль здесь сыграли серьезный циклический спад производства в 1989-1992 гг. и соответственно ограниченность финансовых ресурсов правительства. Судя по динамике последующих ассигнований, кривая вновь пошла вверх, но не настолько, чтобы можно было говорить о каком-то качественном сдвиге[395].
392
Cawson A. The Political Analisis of Economic Markets // IDS Bulletin. Brighton. 1993. July.N 3. P. 63-67.