О том, что ситуация с введением единой валюты в рамках ЕС не столь проста, как многим казалось всего один-два года назад, свидетельствует и заметно более осторожная позиция, которую стала занимать в этом вопросе лейбористская партия. Во всяком случае еще в середине 1995 г. Тони Блэр заявил о необходимости проведения широких консультаций с общественностью по этому вопросу[459].
Что касается консерваторов, то в партийных верхах все более широкую поддержку получает идея проведения референдума, который должен выяснить отношение рядовых англичан к евровалюте.
Как бы, однако, ни развивались дальше дебаты по проблемам европейской интеграции, и в стране в целом, и в консервативной партии их возобновление, и тем более в столь жесткой и бескомпромиссной форме, как это сделала Тэтчер, отнюдь не способствует процессу успокоения страстей в партии тори.
Серьезные проблемы перед правительством, да и не только перед ним одним, поставили неожиданно возобновившиеся в феврале 1996 г. террористические акты Ирландской республиканской армии. Не удовлетворенная ходом переговоров и отсутствием сколько-нибудь ощутимых уступок со стороны их участников представителям Шинн Фейн, выступающей от имени католического меньшинства, террористы ИРА произвели в начале феврале колоссальной мощности взрыв в районе лондонского Сити. Вскоре за этим было осуществлено еще два террористических акта, правда значительно меньших масштабов. Фактом стал срыв продолжавшегося почти полтора года перемирия, и возникла угроза возобновления насильственных действий и со стороны протестантских ультра.
Все это серьезно осложнило ситуацию в столице и в стране в целом. В самой же Северной Ирландии, буквально возродившейся за полтора года, г. Белфаст и другие города вновь оказались под угрозой разрушительных взрывов и кровопролития.
Естественно, что правительство Мейджора и правительство Ирландской республики сразу же начали поиски путей возобновления перемирия и основ для более прочного соглашения.
Возобновление силового противостояния в Ольстере задевало правительство Мейджора и в том смысле, что сводило на нет те "очки", которые оно завоевало своим успехом в приглушении очага длящегося вот уже четверть века вооруженного противостояния в провинции. Примечательно, что несмотря на казалось бы неплохие шансы использовать ситуацию в своих узкопартийных целях, лейбористское руководство не пошло по этому пути и выразило недвусмысленную солидарность с правительством в его стремлении не дать разгореться вновь кровавой ольстерской драме. При этом оно отдавало себе отчет в том, что успех миротворческой деятельности Мейджора серьезно повысит его шансы на предстоящих выборах. Впрочем, поведение лейбористской оппозиции в этом вопросе целиком и полностью согласуется с канонами британской двухпартийной политики, в соответствии с которыми при всех расхождениях в политической и социально-экономической тактике в коренных, стратегических вопросах общенационального значения обе главные партии выступают если не в унисон, то в принципиальном согласии друг с другом. Эта традиция была, как это было показано выше, нарушена в конце 70 - начале 80-х годов, когда обе партии едва ли не превратились в антиподов, и, как мы опять-таки видели, лейбористы заплатили за это высокую цену.
Но так же, как отношение к проблеме Ольстера демонстрировало эффективность и силу двухпартийной политики, так поведение партий в ряде других вопросов наглядно показывало и тот факт, что указанный консенсус не только не сводит на нет межпартийную борьбу и противостояние, но и побуждает стороны к обострению этой борьбы, особенно в канун нового тура борьбы за власть.