Наглядной демонстрацией такого обострения стали события, связанные с публикацией доклада комиссии, возглавлявшейся сэром НикласоМ Скоттом и посвященном выяснению обстоятельств незаконной продажи оружия Ираку в 80-х годах и роли правительства и отдельных министров в этом деле. Комиссия работала целых три года, и подготовленный ею пространный доклад ("доклад Скотта") занял со дня его публикации в середине февраля центральное место в британской печати на внутриполитические темы. Несмотря на то что доклад не содержал сенсационных разоблачений и был составлен в весьма умеренных тонах, в нем содержался ряд формулировок, суть которых сводилась к тому, что, во-первых, правительство, не поставив в известность парламент, произвольно меняло правила, которыми должны были руководствоваться торговавшие с Ираком компании, и, во-вторых, когда у парламентариев возникли сомнения в отношении правительственной политики по этому вопросу, ответственные за данную политику министры давали вводящую в заблуждение информацию. Примечательно, что в адрес тогдашнего премьер-министра М. Тэтчер в докладе не содержалось никаких обвинений и лишь говорилось, что один из министров должен был проинформировать ее о изменениях в правилах торговли, но не сделал этого.
Внимательно ознакомившись с докладом, несколько заднескамеечников тори выразили серьезные сомнения в том, что правительство и премьер адекватно реагировали на выводы доклада, а один из них даже заявил о своем выходе из состава фракции и принятии статуса независимого парламентария. В результате и без того мизерное большинство консерваторов в парламенте сократилось с четырех до двух (напомню, что сразу после выборов это большинство составляло 21).
Одним из вопросов, поднятых прессой и оппозицией в связи с докладом Скотта, стал вопрос о неоправданной секретности, в которой готовятся и принимаются важнейшие правительственные решения. Актуализация этого вопроса оказалась как нельзя кстати для оппозиции, которая в своих программных и политических документах постоянно связывала его с необходимостью усилить роль парламента как законодательного и контролирующего органа и, в частности, провести закон о "свободе информации ("Freedom of Information Асt")[460].
В свете сказанного не удивительно, что публикация доклада Скотта обернулась для правительства и самого Мейджора, пожалуй, самым серьезным испытанием на прочность за все время его существования. В ходе острейших парламентских дебатов, состоявшихся 26 февраля, ему с огромным трудом удалось избежать поражения, обеспечив себе перевес всего в один голос. В сложившейся ситуации неповиновение даже одного-двух заднескамеечников может привести к падению правительства.
Однако если говорить о более долгосрочных последствиях доклада Скотта, то это, конечно же, актуализация проблем политической реформы, о необходимости которой уже давно настойчиво заявляла и лейбористская, и либерально-демократическая оппозиция.
Актуальность проблем политической реформы в Великобритании на исходе столетия заметно возросла и в связи с другими событиями, практически не имеющими никакого отношения к деятельности правительства. Речь идет о довольно резком, если не сказать катастрофическом снижении престижа такого важного политического института, каковым является монархия. Когда еще в 80-х годах повышенный интерес к "нестандартному" поведению наследника и его супруги, равно как и некоторых других членов королевской семьи стали проявлять средства массовой информации, это еще воспринималось многими как неизбежное следствие возросшей "открытости" монархии и поначалу почти не сказывалось на отношении к ней как к институту. Однако когда принц Чарльз, принцесса Диана и иже с ними сами стали непосредственными участниками телепередач и публикаций в прессе, реакция публики стала приобретать принципиально иной характер. На отношении к монархии бесспорно сказались и многие другие моменты политическое и социальной жизни Великобритании и в частности все более критическое восприятие принципа наследственности, выдвигающего на заглавные роли людей, нередко явно не заслуживающих этого. Сам факт неизбежной скорой смены монарха и схода с политической сцены королевы Елизаветы II, пользующейся огромным уважением и симпатиями подавляющего большинства англичан, побуждает многих из них взглянуть чуть дальше в будущее и оценить ситуацию уже с учетом выхода на авансцену новых действующих лиц.
Характерно, что публикуя большую статью с подробными данными спроса об отношении к монархии, воскресное издание газеты "Индепен-дент" за 18 февраля 1996 г. поместило ее под заголовком "Общественное мнение сдвигается в направлении республики Великобритания". Согласно приводимым газетой данным, лишь треть населения страны считает, что британская монархия имеет долгосрочное будущее, тогда как 43% полагают, что это не так. Примечательно, что во время аналогичного опроса, проведенного в 1990 г. доля "скептиков", сомневавшихся в том, что монархия "не продержится" еще 50 лет, составляла менее 1/6 всех опрошенных[461].