В этот наиболее сложный для нее период Тэтчер в полную силу продемонстрировала перед всей страной одно из наиболее характерных для нее качеств, а именно способность отвечать на вызов еще более сильным вызовом, на наступление - контрнаступлением.
Как писал осенью 1981 г., в момент наивысшего накала страстей, еженедельник "Экономист", несмотря на критическую ситуацию, "Тэтчер держится так, будто ничего не замечает, всегда подтянута, решительна... Идет как паровой каток".
При всем том было бы верхом субъективизма утверждать, будто в своем противостоянии оказывавшемуся на нее давлению Тэтчер опиралась лишь на собственную волю, политический талант и сознание своей правоты. Помимо группы единомышленников в кабинете и правительстве в ее активе был целый ряд "факторов силы", которые она активнейшим образом использовала.
Пожалуй, на первое место среди них следует поставить поддержку, оказывавшуюся ей со стороны влиятельных кругов британской экономической элиты. Знаменательно, что сразу же после упомянутого драматического выступления главы КБП руководители пяти крупных фирм в знак протеста заявили о своем выходе из Конфедерации. Однако не эти корпорации делали погоду в мире бизнеса и, хотя в политическом плане их жест имел отнюдь не символическое значение, общей ситуации они изменить не могли. Несравненно важнее было другое, а именно позиция, которую последовательно отстаивала та часть британского бизнеса, которая обычно идентифицируется с лондонским Сити. Представляющее интересы британского финансового капитала руководство банковских учреждений Сити традиционно оказывало сильнейшее влияние на экономическую политику правительств - консервативных или лейбористских. Причем это давление было значительно более весомым, нежели то, которое исходило от кругов, связанных с промышленностью. Неоднократные попытки последних покончить с традиционным размежеванием между финансовым и промышленным капиталом, и в частности создать на базе Конфедерации британской промышленности единую Конфедерацию британского бизнеса, неизменно оканчивались провалом. Руководству КБП удавалось привлечь лишь отдельные, причем далеко не самые влиятельные банки и страховые компании. Что же до тех, кто делал погоду в Сити, то, располагая мощными рычагами воздействия на правительство и используя издавна установившиеся каналы связей с ним через Банк Англии и министерство финансов, эти круги явно не желали лишиться своего особого положения в системе экономической и политической власти. Предлагавшийся КБП механизм согласования интересов промышленного и финансового капитала, безусловно, еще более укрепил бы общие позиции бизнеса, особенно в противовес профсоюзам и другим массовым общественным организациям. Но одновременно Сити пришлось бы пожертвовать известной долей самостоятельности, на что оно явно не желало идти.
Естественно, что монетаристская ориентация Тэтчер и ее ближайших единомышленников как нельзя более устраивала влиятельные круги Сити, и нет ничего удивительного в том, что они оказывали ей самую решительную поддержку. Правда, поддержка эта никак не афишировалась, если, конечно, не считать воздействия на общественное мнение через находящуюся под влиянием этих кругов прессу.
Все это позволило Тэтчер довольно спокойно реагировать на угрозы со стороны КБП и ее руководства. Как писала в конце 1980 г. газета "Морнинг стар", там, где раньше слово КБП было "законом для консервативных правительств, нынче, как кажется, оно пропускается мимо ушей"[234].
Разумеется, слово КБП и раньше не было "законом" для консерваторов, однако факт существенного снижения влияния этой организации и представляемого ею промышленного капитала при М. Тэтчер подмечен газетой в принципе верно. Примечательно, что, критикуя правительство Тэтчер и требуя от него тех или иных уступок, КБП одновременно не уставала заверять его в своей общей поддержке. Это относилось прежде всего к его линии на снижение налогов и высвобождение предпринимательской инициативы, жесткой экономии расходов на социальные цели, ослабление рабочего движения и профсоюзов. По всем этим вопросам КБП была гораздо ближе к Тэтчер, Хау и Джозефу, чем к их оппонентам, и неудивительно, что уже к июлю 1981 г. наметившийся было союз умеренных и КБП распался. Не желая идти на принципиальную конфронтацию с премьером, КБП предпочла добиваться от него частичных уступок в области налогообложения и создания более благоприятного инвестиционного климата[235].