— Нет.
— Как же ты доедешь до дома Алисы?
— Я пойду пешком в общежитие.
— Уже ночь, тебя не пустят. Вот возьми, — и я протянула ему деньги на такси.
Алиса минут пять не могла понять, зачем он приехал. Она была еще пьяная после дня рождения. Она сидела на кровати, раздвинув свои ноги, и думала. Да, она так мне сказала. Она даже ничего ему не сказала. Владимир сам встал перед ней на колени и стал целовать ее ногу. Он поднимался все выше, выше и выше. Алиса сжала его голову обеими руками. Сильно, сильно. Так сильно, что парень не понял, почему его голова начала двигать влево. Он замер, потом отшатнулся. Алиса ничего не предпринимала. Она ждала с замиранием сердца.
Он принял решение в нашу пользу. Он раскрыл свою душу навстречу любви. Человек иногда думает, что он все знает, что давно живет половой жизнью. Он может быть даже женат и иметь ребенка. Но быть запечатанным, как тысячелетняя бутылка на дне древнего моря. И вот ее выловили и джин, наконец, получил свободу. Только я не смогла воспользоваться плодами своей комбинации. Владимир исчез. И я до сих пор не знаю куда. Я только успела сказать Алисе, что он мой. И до сих пор не получила ответа. Не было больше повода переспрашивать.
Мумия. Итальянец. Побег
Лариса закончила свой рассказ и ушла. Малиновые шторы закрыли зеркало. Магические предметы я расставил по их первоначальным местам. Свеча погасла. Я позвал собаку и прошел в беседку.
Не успел я выпить пару кружек цейлонского чаю с ананасами и васильками, как опять раздался звонок, а зеленая лампочка в беседке замигала.
— Так нельзя! — возмутился я, — надо найти новую секретаршу.
Это был Смеляков. Один, без шефа.
— Что вы хотели? — холодно спросил я. Мы стояли в воротах, и я не намерен был пускать этого навязчивого милиционера.
— Хватит дурака валять, — мрачно сказал Смеляков, — мы едем в кабак.
— Никуда я с вами не поеду.
— Это просьба подполковника.
— Просьба?
— Именно просьба.
— А как именно он просит?
— Прекратите дурака валять. Через сорок минут мы должны быть на месте.
Это был, пожалуй, самый лучший кабак в городе. Он находился в ста метрах от Датского и назывался Мумия.
Мы сели за стол.
Я узнал от Смелякова, что его хотели назвать Фараон, но за это название Московская крыша запросила столько, что владелица отказалась. Помещение ресторана Мумия не было пока ни в чьей собственности. Лиза Бергман только арендовала его. Она была маленькая толстенькая и красивая. Лизе было тридцать лет. Она только недавно потеряла мужа. Она месяца два все боялась, что убьют и ее. Один парень слил Лизе секретную информацию. Его звали Итальянец. Он был близок к бандитской верхушке. Желая стать любовником богатой бабки, Итальянец сказал ей, что ее мужа убили почти что ни за что. Оказывается, между двумя околоправительственными группировками было заключено соглашение. В Россию рвались представители многих автомобилестроительных заводов. Но в последнее время опередили всех Мерседес и Тойота. Решили так: каких машин больше купят за май — та фирма и начинает первой строить свои заводы в России. И надо же такому случиться, Тойота обошла Мерседес по продажам всего на одну Тойоту Камри. А покупателем этой решающей Тойоты стал муж Лизы Бергман. И это бы еще ничего, возможно, никто бы не стал взрывать его. Но эту Тойоту муж Лизы купил в салоне, где продавались одни Мерседесы. Только одна Тойота Камри стояла здесь. Ее держали в немецком салоне, чтобы наглядно показывать преимущества великолепных Мерседесов. И муж Лизы пришел покупать Мерседес. Но увидел Тойоту Камри и купил ее. Уволили весь персонал автосалона. Немца — директора салона убили. И просто с горяча, тут же заказали мужа Лизы.
— Чтобы до конца ликвидировать эту порочную цепочку, — как сказал одни из правительственных чиновников. Он вложил много своих личных денег в группу компаний, которая должна была возникнуть, будь принято решение в пользу Мерседесов. Но пока что победила Тойота.
Муж Лизы подъехал к дому. Ему очень хотелось похвастаться Тойотой перед женой и детьми. Дом у них был за городом, но совсем рядом. В двух километрах. В деревне Авдеевка. Точнее, рядом с этой деревней был построен коттеджный поселок. И Лиза с мужем успели тоже построить здесь дом. Тогда это было еще недорого. Они даже успели сделать здесь двоих детей. Прекрасный дом, прекрасные дети. Он посигналил три раза.
Все ждали. Они бросились к окнам. Машины они так не увидели. Только черный дым, красное пламя и гром среди ясного неба.
Итальянец стал любовником Лизы, но домой к ней никогда не ходил.
— Я хочу Тирамису, — сказал я Смелякову.
— Закажем на десерт, — не моргнув глазом, ответил он.
— Видимо, работал под прикрытием, — подумал я, — и не раз ел этот знаменитый итальянский торт.
— Я хочу сейчас, — повторил я.
— Не торопись, — спокойно ответил Смеляков. — Сначала выпьем пива с лангустиком.
Я хотел сам позвать официанта, но его нигде не было.
— Пойду, найду администратора, — сказал я и поднялся.
— Торты еще не готовы, — сказал неожиданно появившийся официант. Потом добавил: — Впрочем, я сейчас узнаю в кондитерском цехе.
Но официанта отвлекли, и я сам пошел искать кондитерский цех. Постепенно я спустился вниз на два этажа. Навстречу мне шла маленькая плотная женщина в бархатном вишневом костюме.
— Вы… вы не кондитер? — задал я совершенно неуместный вопрос.
— Нет, — ответила дама дружелюбно.
— Тогда я…
— Тогда я заменю вам кондитера, — сказала дама и поцеловала меня. У меня даже дух захватило.
Мы вместе опустились на колени. Видимо, она, как и я, давно не занималась сексом. Это была директор ресторана. Лиза Бергман. Итальянец уже месяц колесил по России, собирая дань с разных предприятий. Лиза очень изголодалась. А может, я ей так понравился? Она-то мне очень понравилась.
Мы катались по полу и так испачкались, что надо было менять одежду. И… и она дала мне костюм Итальянца. Два таких великолепных костюма висели в ее кабинете. Один был с желтым пиджаком, другой с серым. И я как дурак выбрал желтый пиджак и темно-зеленые брюки. Я просто не мог глаз оторвать от этого импортного велюрового пиджака. Надо было брать серый с черными брюками. Тогда бы, может быть, Итальянец меня не заметил. Он приехал в город именно в этот день.
Еще до приезда Итальянца я понял, зачем мы сидим в ресторане и едим лангуста с кореньями, итальянский торт с ромом и белым шоколадом. Оказывается, в банкетном зале шла бандитская сходка. Здесь присутствовали Владимирские и Московские авторитеты.
— Неужели они не боятся, что их могут прослушать? — спросил я Смелякова.
— Боятся, — ответил Смеляков. — Мы ставим жучки на удачу. Если проверят, значит, нам не повезло. А не заметят — им не повезло. На этот раз повезло нам.
— Че же они не проверили помещение перед такой важной сходкой? — спросил я.
— Может, и проверили, да не заметили. Эти жучки очень маленькие. Не всякий прибор их заметит. Именно поэтому мы сидим здесь. Такие жучки можно слушать только с небольшого расстояния.
Я подошел к столу в новом костюме. Смеляков отвернулся. Он меня не узнал. Он не узнал меня, даже когда я сел за стол.
— Простите, здесь зан… занято, — медленно закончил Смеляков. — Это ты?! — изумился он. Но капитан даже не спросил, где я взял костюм. Он только что прослушал часть записи и был очень расстроен.
— Неправильно придумано, — сказал я. — Надо и записывать, и слушать сразу. Вдруг нас засекут? Тогда мы не сможем вынести кассету, — я кивнул на записывающее устройство. Оно было спрятано за салфетницей из мельхиора.
Прошел Итальянец. Он мельком взглянул на наш стол и скрылся за дверью банкетного зала. Но уже через десять минут Итальянец вышел с длинной сигаретой в зубах и уставился на наш стол. Я его не сразу заметил.
Сначала Итальянец пошел разбираться в кабинет директора. Счастливая Лиза Бергман все еще крутилась перед зеркалом. Вместо вечернего бархатного костюма теперь на ней было платье с розово-голубыми орхидеями, но не яркое, а приглушенных, пастельных тонов. Итальянец с порога спросил: