- Я ничего и не думаю.
- Так вот, - она замолчала на мгновение, а потом продолжила. - В этом доме есть старый сундук. Я это точно знаю. Ты тоже должен его помнить.
Вадим посмотрел на старушку, пожал плечами, но ничего не ответил.
- В нём лежит одна очень старая престарая тетрадка. Вот она-то мне и нужна.
- А откуда вы знаете, что она там лежит?
- Знаю, милок, знаю.
- Это наверно, она ночью здесь шарилась или кого-то попросила, - подумал Вадим, отворачивая от неё лицо, чтобы та не прочитала его мысли.
- Мне нужно, чтобы ты её нашёл и передал мне.
- Ну, если вы знали, нет, знаете, что она в доме, почему тогда вы её раньше не нашли и не забрали? А пришли только сейчас, когда приехал я. А если бы, я не приехал, тогда что?
- Много вопросов задаёшь, Вадим.
- Откуда вы знаете, как меня зовут? - выходя из себя, вновь поднялся Вадим.
- Не об этом сейчас речь, - строго сказала она. - Просто отдай мне тетрадь и больше тебя я не побеспокою.
- А если нет, тогда что?
- Просто не надо это всё доводить до абсурда. И всё будет "Тип-топ", как говорят у вас в городе.
- Я вижу у нас разговор перешёл в угрозы или я чего-то не понимаю, - произнёс Вадим, прислушиваясь к какому-то шуму, доносившемуся из сеней.
- Ты кого-то ждёшь? - всполошилась старушка и поднялась.
Шум повторился вновь и старуха, ничего не говоря, ринулась в дверь. Вадим, ещё ничего не успел подумать, как её и след простыл.
- Что это сейчас было? - направился к двери, чтобы проверить, кто там шумел. Но в сенях, никого не было. - Что за чертовщина здесь творится? Полночи что-то брякало, потом эта старая ведьма припёрлась и требовала какую-то тетрадь. А услышав шум, умчалась, как будто её здесь и не было. Всё, хорош с меня, надо завтракать и приниматься за дело. Вадим развернулся и зашёл обратно в дом. Но, странный визит старухи не давал ему покоя.
- Что за тетрадь требовала она у меня и зачем она ей нужна?
Перекусив на скорую руку, Вадим решил найти этот сундук и покопаться в нём. Проверив в доме, он его не обнаружил, в сенях сундука тоже не было. Придётся лезть на чердак, скорее всего он там.
Вход на чердак был с сеней, но там темно, а фонаря в доме он не видел. Пришлось подсвечивать телефоном, чтобы ненароком не свалиться и не переломать ноги. Но, попав на чердак, он заметил прикрытое шторой окно.
- Как я о нём забыл, - ругая себя, Вадим отдёрнул штору, и на чердаке стало светлей. Не на много, но все равно можно различить окружающие предметы.
Сундук он обнаружил быстро, но тот был закрыт на внутренний замок. Провозившись, минут десять, так и не открыв, он спустился обратно в дом и взял топор. Но только он решил подняться обратно, как услышал стук в дверь.
- Кого ещё там черти принесли, - подумал он.
- Хозяева, есть, кто дома? - раздался из-за двери, мужской хриплый голос.
- Входите, не заперто, - ставя в угол топор, чтобы не напугать гостя, произнёс Вадим.
Дверь тихонько открылась, и на пороге появился старик, ровесник старухи.
- Они сговорились, что ли, - подумал Вадим, а вслух сказал. - Чем обязан?
- Я так понимаю, вы хозяин дома, - не отвечая на заданный вопрос, прохрипел старик.
- В каком-то смысле да.
- Как это понимать? - уставился тот на Вадима.
- Я сын хозяев, а они умерли.
- Понятно, а я иду мимо, смотрю, кто-то в окне мелькает. Дай думаю, посмотрю. Дом стоит бесхозный, мало ли, что может, случится.
- А вам какая от этого радость? - стал выходить из себя Вадим от назойливости и любопытства деревенских жителей. - Не успел я приехать, а вы зачастили в гости.
- Не понял? - возмутился дед. - Кто-то ещё приходил до меня?
- Утром, ни свет, ни заря, приходила старушка божий одуванчик, а теперь вот вы. Не успел я глаза открыть, а она уже на пороге.
- Как звать-то? - уставился дед на Вадима.
- Кого? - не понял он вопроса, заданного дедом.
- Не меня же, а ту старушку.
- А я откуда знаю? Пришла, разбудила и давай с меня, какую-то тетрадь требовать. А я, ни сном, ни духом. Ещё и угрожать пыталась, мол, не отдам, хуже будет.
- А что за тетрадь? - словно ненароком, стал выпытывать дед.
- Не зная, я её никогда не видел и понятия не имею, где она.
Поговорив, о том, о сём, дед Иван (так звали гостя), покинул дом и, ворча что-то себе под нос, поплёлся восвояси.
- Зачем приходил дед, - Вадим так и не понял, а задавать вопрос напрямую не стал, неудобно было.
Закрывшись, чтоб его больше никто не беспокоил, Вадим поднялся на чердак и опять принялся за сундук. И только через час, ему посчастливилось отрыть крышку.
Затхлый запах, давно не открываемого сундука, шибанул ему в нос. Отложив топор в сторону, Вадим дал ему немного проветриться. А потом, погрузившись в его содержимое, стал вытаскивать и разбирать старые вещи, ища таинственную тетрадку. Провозившись с час, он наконец-то нашёл то, что искал. Отложив её в сторонку, он стал доставать остальные вещи. Но кроме этой тонкой тетради, в сундуке больше никаких бумаг не было.
- Значит это то, что я искал, - чихая от поднятой пыли и от затхлого запаха старых вещей, произнёс Вадим.
Забрав тетрадь (обратно вещи не стал складывать), спустился в дом и, усевшись за стол, возле окна, открыл первую страницу.
- Что это за хрень? - стал вглядываться он в каракули, нацарапанные красными чернилами, похожими на кровь. Некоторые буквы или закорючки (он так и не смог разобрать), расплылись, образовав тёмно-бурые пятна. Полистав тетрадь, он так в ней ничего и не понял, кроме одного рисунка в самом конце. Это была пентаграмма.
Убрав тетрадь в шкаф (как говорится с глаз долой), он решил прогуляться по родной деревне, подышать воздухом и повидать друзей.
***
Выйдя из дома, бабка Евдоха (как звали её в деревне, настоящего имени, никто не знал), отправилась к себе. Её небольшой, покосившийся домик, находился рядом с кладбищем. Раньше в нём жил сторож, который приглядывал за кладбищем и по мере своих сил прибирался на нём. Ни много, ни мало, ему уже было за 70. Семьи у него не было, вот он и жил там один, как говорится, бобылём. А после его внезапной и такой таинственной смерти (семь лет назад), в домик заселилась старушка, неизвестно откуда появившись в деревне. Дед Матвей (так звали сторожа), ещё поутру бегал бодрячком, а после обеда его нашли мёртвым в свежевырытой могиле. Странно всё это было. Но участковый решил, что дед случайно упал в могилу и от испуга его сердце остановилось. На лице у него была такая ужасная гримаса, что глядя на неё и самому становилось страшно. Вот после этого случая, примерно дня через три, в деревню пришла бабка Евдоха и поселилась в домике. Никто из жителей против не был, живи не жалко. Да и за кладбищем будет пригляд. Вот так и прижилась в деревне бабка. Ничего плохого не делала, никто за ней этого не замечал. Жила себе потихоньку, собирала травку, делала из неё снадобья и отвары, лечила помаленьку от хвори. То животину кому выходит, а то и человеку поможет встать на ноги. А кому и приворот сделает, был за ней такой грешок. Обращались к ней молодухи, чтобы приворожить суженого и обиженные друг на друга соседи. Случались в деревне и ссоры, и раздоры, ведь это жизнь, без этого не обойдёшься. Но, чтобы навести порчу, никто за это её не обвинял. Может и делала, но не пойманный за руку, как говорится - не вор. Народ болел, конечно, не без этого, но на Евдоху не думали.
Выйдя от Вадима, бабку словно подменили. Всё это время, пока жила в деревне, бабка ходила медленно, словно никуда не торопясь, а сейчас так припустила, и здоровому не догнать, не говоря о стариках. Неслась, как корабль в океане, никого не замечая. Только цветастый платок (который она никогда не снимала, наверно и спала в нём), развевался, словно флаг на мачте. Что случилось с бабкой Евдохой, никто не мог понять. Жители деревни оборачивались и смотрели, как она бежит. А та, не замечая их косые взгляды и перешептывания, неслась, перепрыгивая ямки на деревенской дороге, словно молодая девчонка, опаздывающая на свидание.