У нас правда на кухне висели такие часы – они достались нам от прапрабабушки, только папа в них что-то перенастроил, чтобы кукушка не вылезала. Вот она никогда и не вылезала, но в моем сне, когда стрелки были на четырех часах, вдруг выскочила и прокуковала время.
В четыре часа с работы обычно возвращалась мама. В замочной скважине заскрежетал ключ, и я понял, что это она.
Мама выглядела так же, как в последнее время перед Днем S. Белая мужская рубашка, джинсы, короткие волосы, уложенные какой-то липкой гадостью, – она напоминала старшеклассников в нашей школе. Один раз на линейке ее даже перепутали с учеником.
Она открыла холодильник, взяла молоко и принялась его пить прямо из пакета. А мне так никогда не разрешали. Потом села за стол передо мной.
– Ты сделала это из-за меня? – спросил ее я.
– С чего ты взял? – несколько грубовато ответила она.
– Я подумал, что ты от меня устала.
– Ты дурак? В записке, которую ты спер, все написано.
– Ты знаешь, что я спер записку?
– Ну да. Я же все вижу с небес.
– А Бог злится, что я спер записку?
– При чем здесь Бог? Спроси лучше, не злюсь ли я. Это же моя записка! И она предназначалась твоему отцу, а не тебе.
Это она говорит про записку, которую я спрятал в конце тетради. Но во сне у меня как будто память исказилась, и я никак не мог вспомнить, что было в той записке, хотя если спросить меня наяву, то я могу пересказать ее наизусть.
– Слушай, – сказал я. – Давай я сегодня перечитаю записку, а завтра ты снова придешь, и мы поговорим.
Мама неопределенно повела плечом.
– Посмотрим.
– Придешь? – с надеждой повторил я.
– Да приду-приду.
– Ты сначала говоришь «приду», а потом приходишь через раз.
– Приду я, не воняй.
Мама всегда говорила «не воняй», если считала, что кто-то неуместно много болтает. Я сказал, что не буду вонять.
Тут кукушка выскочила и прокуковала пять часов, хотя мы проговорили с мамой всего ничего, но во снах со временем всегда полная чепуха. Мама поднялась и вытащила ее из часов, затем протянула мне:
– Держи.
– Зачем?
– Береги. И никогда не теряй свою кукушку.
Это она тоже любила мне говорить – не терять кукушку.
Я поблагодарил маму, а когда захотел подняться и обнять, она исчезла. Я проснулся.
Мне стало грустно. Еще и потому, что при переезде кукушку мы все-таки потеряли.
20.08.2019
Привет, тетрадь в клеточку.
Я, как и планировал, перечитал вчера записку, но ночью мама мне все равно не приснилась. Решил вклеить записку сюда, чтобы не потерять.
Вот она:
«Ты знаешь, почему я это сделал, так что я не собираюсь ничего объяснять, а лишь подтверждаю твои предположения. Эта липовая жизнь уже не налезает на меня, и я ее ненавижу. Нет смысла продолжать. Прощай».
Я не знаю, почему она написала «сделал» без буквы «а», может, случайно. Наверное, когда собираешься повеситься, не обращаешь внимания на такую мелочь, как пропущенная буква. С другой стороны, она проставила все запятые.
Все-таки странно.
Я нашел записку вечером в День S. Это было прошлым летом в субботу, а по субботам мы с папой всегда ходили в кинотеатр смотреть какой-нибудь новый фильм.
Тогда мы возвращались взбудораженные и веселые, потому что по пути купили мороженое, в котором я измазался, и папа по-доброму шутил надо мной всю дорогу. Удивительно, что иногда нас отделяет от трагедии один поворот ключа в замочной скважине.
Из коридора была видна часть кухни. Заходя за папой, я лишь мельком увидел ее, потому что он тут же перегородил мне обзор, и все, что я успел разглядеть, – как мама будто повисла в воздухе над перевернутой кухонной табуреткой. Кроме ее ног, не достающих до опоры, я больше не увидел ничего.
Отец вытолкнул меня из квартиры, быстро сказав:
– Звони 03 и 02.
Не знаю, почему я тогда никуда не начал звонить. От увиденного у меня в голове стало очень пусто, и я, пятясь, пошел назад.
Пятился, пока не врезался спиной в дверь соседей. А когда врезался, обернулся и начал лихорадочно жать на звонок.
– Кто? – недоброжелательно спросил оттуда мужской голос.
– Я.
Там как раз жили баба Нюра и ее муж, которые все время хотели вызвать на нас «опеку».
Дверь открылась. Оттуда выглянул Алексей Палыч с пренебрежением на лице.
– Опять у вас дискотека?
– Мама… – У меня дрогнул голос.
– Задолбали уже всех…
– Мама на кухне…
Алексей Палыч резко выпрямился. А я отвел взгляд в сторону.
– Позвоните. Скорая, полиция…
– Ты чего мелешь?
– Там… На кухне.
За спиной соседа мелькнула грузная фигура бабы Нюры.