Офицер повел их по усыпанной гравием дорожке к строению из волнистого железа. Он отпер дверь, щелкнул выключателем, и они вошли. В центре комнаты стоял семифутовый фанерный тетраэдр.
— Я думала, что МВ — это просто каркас из трубок, — сказала Элизабет.
— Настоящая штука именно такая, — объяснил Инман. — То, что вы видите здесь, — это просто тренажер, чтобы познакомить вас с управлением. Мы хотим свести к минимуму использование реальной вещи. Вы слышали о теории «пробоя пространства»?
Элизабет кивнула. У одного из ведущих физиков Министерства обороны была теория, что МВ может преодолеть пространственно-временной барьер лишь ограниченное число раз. После этого МВ работать не будет.
— А где же настоящая машина? — спросил Пеллар.
Элизабет уже поняла это. У дальней стены стоял невзрачный кожаный саквояж. По ее расчетам, если трубы каркаса развинтить на четверти и упаковать вместе с батарейным блоком и компьютерной консолью, то все это должно было поместиться в этот саквояж.
— Она в безопасном месте, — уклончиво ответил Инман. Он распахнул дверь тренажера и включил маленькую лампочку дневного света. Они присоединились к нему внутри.
— Здесь достаточно места для трех путешественников и этих двух чемоданов, — сказал он. — Один чемодан может вместить разобранный тетраэдр, включая консоль и аккумуляторную батарею. Другой чемодан предназначен для материалов, которые вам понадобятся для вашего снятия показаний. Взгляните, — попросил он Элизабет, — достаточно ли одного чемодана для ваших нужд?
— Хм. Переводчик ЭВМ и принтер прекрасно вместятся, но с нашим блоком питания может возникнуть проблема с местом. Как вы думаете, мы могли бы использовать батарею МВ?
— Какая мощность вам понадобится? — спросил Инман.
— Сто ватт, вероятно, на два-три часа.
— Батарея МВ может легко обеспечить это. А теперь давайте продолжим. Я уверен, что вы оба знаете теорию изобретения. Она основана на процессе холодного синтеза Аризонского университета. В этом процессе тяжелая вода преобразуется до гелия - четыре и выделяет тепло. Просто, а? На самом деле все не так просто. Оказалось, что при синтезе исчезало больше тяжелой воды, чем можно было бы объяснить восстановлением гелия - четыре. Аса Грин, наш изобретатель, обнаружил, что потеря идет в реальное антивещество гелия - четыре, которое не было обнаружено, потому, что аппарат синтеза отправлял его в прошлое. В интересах эффективности и управления Грин разработал четырехгранный каркас из серебряных труб. Тяжелая вода циркулирует в каждом частичном участке трубы. Для управления макроскопическим движением он использует кристалл черного оксида урана, связанным с консолью и каркасом электрическим проводником. Для тонкой настройки он использует оголовье, — он указал на венец из тонкой золотой тесьмы, также соединенным с консолью. Таким образом, «водитель» поддерживает постоянный контакт с процессом синтеза в серебряных трубках.
— А на что именно похож этот «постоянный контакт»? — спросила Элизабет.
— Это визуальная вещь, — сказал Инман, — переживаемая образами, созданными в затылочной доле головного мозга. Что-то вроде удара по голове и видения звездочек, только боли нет, и вместо звездочек ты видишь движущиеся геометрические узоры. Вы играете в шахматы?
В прошлом году она заняла первое место на открытом чемпионате округа Колумбия, но осторожно ответила: — Я знаю ходы.
— И я тоже! — вмешался Пеллар.
— Отлично. Взгляните на это так: время движется в квантах — мысленно воспринимается как основания шахматной доски. Каждый момент отличается от следующего изменением положения «шахматных фигур» на основаниях. Когда вы стоите в МВ и приближаетесь к месту назначения, может показаться, что фигуры сгущаются вокруг центральной точки, как пешки и фигуры, защищающие короля в шахматах. Это зависит от вас, чтобы выбрать конечную точку во времени. Совсем как перекрестье в центре мишени, или конь, организующий спёртый мат. Если вы хороший шахматист, у вас не будет проблем с управлением МВ. Итак, давайте начнем.
— Сначала я, — заявил Пеллар.
Инман слабо улыбнулся, протягивая адвокату маленький черный кубик уранинита, а затем золотой ободок. Оба были прикреплены к консоли изолированными проводами. — Готовы?
— Готов.
Раздался резкий металлический щелчок, когда Инман закрыл треугольную дверь. Пеллар дернулся. — Эй! Он уронил черный кристалл. — Вы же не сказали, что будет такой звонок!
Инман усмехнулся. — Попробуйте еще раз, мистер Пеллар. На этот раз закройте глаза и представьте, что вы классный мастер, играющий вслепую.
Пеллар попробовал еще несколько раз, добился спорного результата, и затем передал оголовье и кристалл Элизабет.
Она всё поняла за считанные секунды. Она спросила Инмана: — Когда мы будем возвращаться, будем ли мы использовать такую же технологию?
— Нет. Вернуться гораздо проще. Вам не потребуются оголовье или кристалл. Вы просто захлопните треугольную «дверь» и возвратитесь назад. Вы резко остановитесь в точном времени и месте вашего старта. Он посмотрел на них обоих и улыбнулся. — Думаю, что мы подготовились к встрече с Флоренцией.
* * *
4. Флоренция
Элизабет, Пеллар и полковник пили капучино под навесом открытого кафе на площади Синьория.
Пеллар то и дело поглядывал на часы. — Ларви опаздывает.
Инман пожал плечами. — Вы его знаете?
— Только по репутации.
— То же самое. Очевидно, он мастер по снятию показаний. Я изучил все его прошлые дела, которые смог найти. Он умен, хитер, опасен, скользок, коварен.
— Да, — искренне сказал Пеллар. — Хороший бар.
Инман посмотрел через стол на Элизабет. Его рот дернулся.
Она слабо улыбнулась ему в ответ. Она знала, что Инман настоял, чтобы она прошла обучение МВ вместе с Пелларом и стала членом группы путешествий во времени. Пеллар отчаянно сопротивлялся, и, в конце концов, они пошли на компромисс. Пеллар умел управлять машиной. Она будет языковой связью с Леонардо и другими флорентинцами.
— Это, может быть, наш приятель, вон, он идет через площадь, — сказал Пеллар. — Да, это Ларви.— Он встал и помахал рукой.
Элизабет внимательно наблюдала за приближающимся адвокатом. Ему было около сорока, его волосы редеют, но седины нет. Широкая улыбка. Слишком широкая, решила она.
Пеллар представил их друг другу. Он объяснил и извинился за присутствие Элизабет: — Она говорит на средневековом итальянском языке. Что-то вроде гида.
— «Пусть так и будет», — подумала она. Они перешли к делу. Следующая остановка — у костюмера.
***
— Одежда должна быть простой, но элегантной, — объяснила Элизабет. — Для вас парни, туники и трико, с гражданскими фуражками и мягкими кожаными сапогами. Туники могут быть из шелковой парчи, прошитой золотой нитью, с меховой отделкой на манжетах и воротниках. Также рекомендуются соответствующие плащи. Я буду носить серый шелк, покрывающий множество нижних юбок, с одной нитью жемчуга. Все эти вещи доступны на местном уровне.
— Для костюмированного бала в посольстве? — вежливо спросил менеджер магазина.
— Что-то в этом роде, — сказала Элизабет. Она наблюдала, как двое мужчин прихорашивались в примерочной комнате. У Пеллара была хорошая фигура. Его ноги красиво обтягивали облегающие колготки — колготки, скорее похожие на женские колготки, только из более тяжелого материала. Дизайн туники был поистине изысканным: красные розы, вплетенные в светло-голубой фон, и вышитые золотыми и серебряными нитями, а также бриллианты и жемчуг. Наряд дополняли туфли от Гуччи из мягкой черной кожи, а тунику — большая золотая пряжка. Пока они смотрелись, портной накинул поверх адвоката длинную, до колен, накидку и повернул его лицом к зеркалу.
— «Впечатляет», — подумала Элизабет.
Ларви был одет точно так же. Он перевел дух и сделал пируэт, как балетный танцор.
***