Вследствие этого арьергардам вновь было приказано выдвинуться вперёд и занять высоты к югу от Симучена. Кроме того, командующего армией беспокоила потеря дороги Инкоу — Ньючван, ввиду того, что гарнизон Инкоу 25-го июля выступил оттуда по направлению на Хайчен. По приказанию командующего армией была направлена бригада 1-го Сибирского корпуса для прикрыться упомянутой дороги.
Последствием этого мероприятия командующего армией было то, что 30-го июля арьергарды 1-го Сибирского корпуса оказались разбросанными в шести отрядах, разобщенными местностью вполне бездорожной, имея притом по фронту около 37 км (от дороги Инкоу — Ньючван до Дапудзы) и будучи отдалёнными от своих главных сил, сосредоточенных у Хайчена, на 20 — 25 км.
Вот в какую форму вылилось предположенное ген. Куропаткиным концентрированное расположениевойск! К левому флангу отряду ген. Мищенко, расположенному на высотах у Дапудзы, примкнула бригада 2-го Сибирского корпуса, главные силы которого были расположены у Симучена. В то время, как незадолго перед тем, когда оба корпуса, 1-й и 4-й, были совместно расположены на укреплённой позиции у Ташичао, командующий армией считал несоответствующим обстановке ввязываться в упорный бой с противником, теперь же, когда войска этих корпусов были разбросаны по разным направлениям, от ген. Куропаткина последовало приказание, в случае атаки японцев, оказать им на арьергардных позициях «упорное сопротивление»[ 6 5]. В одном из донесений 30-го июля ген. Зарубаев указывал командующему армией на опасность такой разброски войск и предлагал сосредоточить все три корпуса у Хайчена, и с этой целью отвести их в полном порядке и без боя, который принять только у Хайчена, но как раз в тот день, 30-го июля, японцы начали своё наступление против войск 2-го Сибирского корпуса.
Бой у Кангуалина 30-го и 31-го июля 1904 года
После откомандирования от 4-й японской армии гвардейской бригады, присоединённой к 1-й армии, под начальством командующего 4-й армией ген. Нодзу до боя у Ташичао оставались только 10-я дивизия и 10-я резервная бригада, — всего 18 батальонов.
Между тем, генералу Нодзу стало известно, что у Симучена на сильно укреплённой позиции находятся значительные русские силы, около 28 батальонов. Когда же он узнал о предположенной атаке 2-й армии против позиции у Ташичао, он решил двинуться по направлению к Симучену и атаковать эту позицию, но не ранее, чем когда выяснится ожидавшийся бой у Ташичао. В день боя у Ташичао, 24-го июля, наступавшие в четырёх колоннах войска ген. Нодзу достигли линии Сюанляйю — Удзяпу — Янтай. Это демонстративное наступление 4-й армии вполне достигло своей цели, так как в ожидании атаки ген. Засулич, как упомянуто было выше, послал ген. Зарубаеву своё сообщение, которое послужило главной причиной для отступления 1-го и 4-го корпусов от Ташичао в Хайчен.
Полнейшая пассивность русских военачальников дала возможность японцам, после занятия позиции у Ташичао, двинуться превосходными силами против 2-го Сибирского корпуса, расположенного у Симучена. Они знали, что со стороны отступивших к Хайчену русских войск нет основания опасаться каких-нибудь активных действий и поэтому не задумываясь можно ослабить 2-ю армию, передовые войска которой стояли в тесном соприкосновении с арьергардами русских корпусов. Таким образом, являлась возможность стоявшей на правом фланге 2-й армии 5-й дивизией подкрепить 4-ю армию.
Согласно с приведёнными соображениями, ген. Нодзу 28-го июля получил приказание притянуть к себе 5-ю дивизию, стоявшую около Янтая, и овладеть Симученом. Ген. Нодзу располагал, после присоединения упомянутой дивизии, свыше 30 батальонами. Так как, согласно полученным сведениям, русские занимали укреплённые позиции западнее Симучена у Кангуалина, тогда как у Ляохандзы и Дапудзы находились только слабые силы, а ещё западнее у Санчендзы имелась только русская конница, то ген. Нодзу решил главную атаку 10-й дивизией произвести по направлению на Ляохандзы — Данудзы, а с 5-й дивизией двинуться от Янтая по направлению на Пайлунтун.
Корпус ген. Засулича, после того, как 21-й стрелковый полк с 1 батареей были возвращены Восточному отряду, состоял из 28 пехотных батальонов, 12 сотен, 64 орудий, 8 пулемётов, 6 конно-охотничьих команд и 1 сапёрного батальона. По приказанию командующего армией ещё в конце июня была выбрана позиция западнее Симучена, на левом берегу реки Хайчен; с начала июля, эта позиция укреплялась полками 5-й Восточносибирской стрелковой дивизии. Она простиралась по высоте севернее Чаншанюи, направляясь через Кангуалин до высоты «109»; фронт позиции был направлен на восток-юго-восток, потому что командующий армией ожидал направление удара японцев, главным образом, со стороны Далинского перевала.
Укрепления позиции состояли из стрелковых окопов, орудийных ложементов, крытых ходов сообщений, укреплений для резервов, она имела прекрасный большой обстрел и, благодаря препятствиям, находившимся перед фронтом позиции, могла считаться недоступной для атаки открытой силой. К сожалению, японцы не пожелали доставить удовольствие русским атакой этой сильной позиции и предпочли направиться западнее через Ляохандзы, Дапудзы, Яншугоу.
Таким образом, позиция, над укреплениями которой войска трудились целую неделю, оказалась не имеющей никакого значения, потому что она не вынуждала противника к атаке. Но ещё хуже то, что эта позиция приковала к себе во время боя половину всех сил ген. Засулича, которая при наступательных действиях была бы, несомненно, использована для достижения успеха и могла бы привести к победе.
Ещё после боя у Ташичао были укреплены высоты также у Ляохандзы; между тем, высоты, лежащие к северу линии Дапудзы — Гуинлинзы, остались неукреплёнными. Отсутствие дорог, не считая тех, которые находились в долинах, а также крутые скаты гор крайне затрудняли сообщение войск на позиции; впрочем, артиллерия обороняющегося имела прекрасный обстрел, а что касается трудных условий местности, то она для атакующего представляла не меньше затруднений, чем для обороняющегося. На правом фланге позиции, где находился конный отряд ген. Мищенко, имелась высота «212,7», которая командовала над всей окружающей местностью.
Полученные ген. Засуличем от командующего армией директивы, правда, не были на этот раз так неопределённы, как данные ген. Зарубаеву при Ташичао, тем не менее и в данном случае этим директивам не хватало последовательности и ясности. Ещё 27-го июня, после очищения Далинского перевала отрядом ген. Левестама, ген. Засуличу были даны указания возможно дольше удерживать в своих руках дороги, ведущие из Далинского перевала в Хайчен, и отступить только в случае атаки превосходных сил противника. Если же в последнем случае войска вынуждены будут к отступлению, то Засуличу предписывалось «удерживать противника шаг за шагом, в то же время не допуская себя до поражения». Таким образом, мы видим здесь со стороны ген. Куропаткина совершенно такое же указание, какое дано было тому же ген. Засуличу на реке Ялу. Из этого наглядного урока, очевидно, не было извлечено никакого поучения.
Вскоре после того, как корпус ген. Засулича, состоявший из 5-й Восточносибирской стрелковой дивизии и бригады ген. Левестама, был усилен 2-й бригадой 31-й дивизии и доведён до 31 батальона, Куропаткин стал более определённым в своих приказаниях, данных этому корпусу; так, 11-го июля командующий армией обращает внимание ген. Засулича на то, что он располагает достаточными силами, чтобы с успехом остановить наступление японцев на Хайчен; 19-го июля после того, как ген. Куропаткин покинул войска южной группы, он по телеграфу предписал ген. Засуличу оказать японцам непреодолимое сопротивление на занятой корпусом позиции. Это предписание обусловливалось озабоченностью ген. Куропаткина, что предполагаемая на Далинском перевале японская армия в составе 3 — 4 дивизий (в действительности же всего только 18 батальонов) могла бы движением на Хайчен отрезать путь отступления корпусу ген. Зарубаева.