Земля ушла из-под ног. Я покачнулась, но удержалась. Ноги похолодели и приросли к полу. Замуж! Позволить другому мужчине прикасаться к себе! Принадлежать ему!
— Нет! Никогда! — прошелестела одними губами.
Лауфф грохнул кулаком по столу:
— Я не спрашивал твоего мнения! Приказ короля не обсуждается! — так было всегда, с самого детства моя неуемная натура брала вверх над голосом разума. Я одна в королевстве осмеливалась противоречить и спорить с королем. И если раньше подобное случалось по пустякам, то сейчас причина была более чем серьезной.
— Так велите меня казнить! За ослушание! Но я ослушаюсь вас! — отчаяние придало мне сил.
— И велю! — отец пришел в ярость. — Что это за детские капризы? Ты не в той ситуации, чтобы жеманничать и выбирать! И не забывай про государственные интересы! А остальное? Что ж, все в жизни можно пережить и ко всему привыкнуть! Я взял слово с твоего жениха, что он не причинит тебе вреда!
— Вот спасибо! Вот это забота! — я переходила все границы. — Это лишь способ избавиться от меня, и интересы государства здесь ни при чем!
— Выбирай выражения! — Лауфф неожиданно успокоился и сел обратно за стол. — Я, признаться, ожидал подобной реакции. Но препираться с тобой не намерен.
Странно. Обычно в таких случаях он впадал в слепую ярость. Он что, сочувствует мне? О, нет! Он сожалеет о своем решении, чувствует вину!
Почувствовав слабину, я поспешно выпалила:
— Отец! Позвольте мне уйти в монастырь! Это будет замечательный выход и для вас, и для меня!
— Что за глупости? — он болезненно поморщился и отвел взгляд.
— История знает много подобных случаев! — поспешно затараторила я, пытаясь зацепиться за последнюю соломинку. — В этом нет ничего предосудительного, я буду жить во имя новой веры! Ваше Величество! Смилуйтесь!
— Все. Решение принято, Фелина. Я более ничего не желаю обсуждать.
Мне стало страшно. Долго сдерживаемые слезы ручьями хлынули из глаз. Еле сдерживаясь от обуревавшего отчаяния, закричала:
— Я не пойду! Убей, брось в тюрьму, но я не пойду ни за кого из этих самодовольных принцев и тупоголовых вельмож!
— А за меня пойдешь? — до боли знакомый и родной голос за спиной заставил меня оцепенело замолчать, подавившись последней фразой.
Вытаращив глаза на отца, я замерла, боясь выдохнуть, уж не говоря о том, чтобы повернуться. Видимо, я так побледнела, что по лицу короля пробежало замешательство и тревога. Он воспринял мое оцепенение по-своему:
— Дочка, прости меня, возможно, это жестоко, снова отдавать тебя в руки твоего пленителя, но на данный момент, как ни странно, он является весьма выгодной для тебя партией…
— Теу, — одними губами прошелестела я, оборачиваясь. Он стоял, прислонившись к позолоченному косяку смежного кабинета, и смотрел на меня с игривой усмешкой.
Во рту пересохло, разноцветные круги поплыли перед глазами, и я медленно начала оседать на пол. Теург подхватил меня одной рукой. Теплые губы коснулись моих губ, возвращая в реальность.
— Фел! — он встряхнул меня за плечи. — Посмотри на меня, Фел!
Я подняла глаза:
— Теу! — почти простонала, обвивая руками его шею. Все еще не веря в происходящее, я уткнулась носом в его грудь и залилась счастливыми слезами.
— Да тьфу! Ты его любишь что ли? — Лауфф раздраженно развел руками, получив в ответ мои сдавленные всхлипы и насмешливый взгляд Теурга. — Ну она ладно, а ты-то чего молчал?
— А ты бы поверил? Скорее вздернул меня на виселицу, не дослушав, заикнись я об этом!
— Верно! И надо было вздернуть! — я не могла не отметить довольно фривольный тон, в котором они общались. Неужели поладили? — И учти, — Лауфф развернулся и погрозил Теургу пальцем, — духу твоего чтобы тут не было! Пока не позову! И по сухопутной границе с Данией велю насыпать вал! Чтоб не повадно было!
— Я обещал! — Теург примирительно склонил голову в поклоне.
— Норвегия? — король нервно мерил шагами комнату.
— Ручаюсь.
— За этого хитрого беса?
— Он мой вассал.
Лауфф остановился, набрав полные щеки воздуха, шумно выдохнул:
— Стража! Передайте кардиналу, вечерняя исповедь отменяется! — он нервно ослабил ворот, словно ему не хватало воздуха. — Нет нужды сегодня грехи замаливать. А ты, — он обличающе указал на меня, — вот что за характер? Чуть что — сразу в спор! Хоть бы поинтересовалась, что за жених, прежде чем меня до сердечного приступа доводить! Самое место тебе там, в его глуши! Дикарка!
— Отец…
— Все. Все! — Лауфф обезоруживающе поднял вверх руки, выходя из комнаты. — Ничего не хочу больше слышать сегодня! Вина мне! Вина и… и музыкантов! Немедля!