– Ну и ладно, – заявил пленник, протягивая охраннику, что доставал топоры из сундука, мозолистую руку. – Значит, идем работать.
А потом обернулся, и Мирион увидел кончики его ушей.
Эльф! Все ясно.
Кунари вручил ему топор, и Мирион насмешливо скривил рот. В Вентусе эльфов держали в рабстве; никто из них, безусловно, не отличался преданностью Империи, не понимал, от какой угрозы она защищала их все эти годы. Должно быть, этот эльф с улыбкой смотрел, как убивают солдат и травят магов, и счастлив был променять одного хозяина на другого…
– Грязный остроухий, – пристально взглянув на эльфа, пробормотал Мирион.
И понял, что эти слова слетели с его губ, лишь когда эльф и кунари-охранник уставились на него.
Эльф опомнился первым.
– Ленивые шемы не привыкли к работе, – легко улыбнулся он, – руки у них больно нежные. Лучше скуйте меня с другим эльфом, чтобы мой вид не смущал беднягу-шема.
– В тебе, остроухий, меня смущают только твоя глупость, – отрезал Мирион, – и желание вонзить нож в спину.
– Молчать! – взревел охранник. – Мы не терпим разногласий!
Говорил он медленно. Мирион вспомнил, что большинство кунари плохо знают торговый язык.
– Тогда поставьте меня в пару к человеку, а не к этому остроухому, – сказал Мирион, с ненавистью воззрившись на седого эльфа.
– Думаю, всем будет проще, если вы так и сделаете, – добавил эльф. – Среди людей из Вентуса хватает мерзавцев, и им плевать на всех, кроме себя.
Охранник поколебался. Затем раздался оглушительный голос:
– Нет!
Все трое обернулись и увидели, как к ним грузно шествует Баз-таар, бросив новоприбывших пленников, – плавучие тюрьмы швартовались вдоль всего берега. Посмотрев на отпрянувшего охранника, Баз-таар улыбнулся Мириону и эльфу:
– Баз должны учиться. Здесь нет людей и эльфов. Есть только баз. Вы должны работать и доказывать, что достойны служить Кун. Сковать их вместе, – сказал он охраннику, – пусть учатся работать как единое целое.
– Слушаюсь, Баз-таар, – пробормотал охранник и достал цепь.
Защелкнув браслет кандалов на лодыжке эльфа, кунари повернулся к Мириону, и тот беспомощно шагнул вперед. Холодный браслет защемил нежную кожу на правой ноге.
– Слушаюсь, Баз-твар, – покорно улыбнулся эльф.
Здоровяк поглядел на него, кивнул и зашагал к другому ряду пленников, приготовившись отдавать приказы.
Деревянное топорище шлепнулось в ладонь Мириона, уже отделенного от общей цепи. Человек прерывисто выдохнул и вперился в эльфа:
– Ты чуть не погубил нас!
– Что-что, шем? – с невинным видом переспросил эльф. – Мои старые уши остры, а слух – уже нет. Вот и слышу порой не то, что мне говорят…
– Ступайте валить деревья. – Охранник указал на лес, край которого, как видел Мирион, вырубали пленники, прикованные друг к другу. – Кто не поработает, не поест.
Эльф двинулся с места, отчего цепь на ноге Мириона дернулась, заставив его споткнуться. Оглянувшись, остроухий ухмыльнулся:
– Ну же, шем! Не отставай.
Понадобилось еще несколько шагов, чтобы сообща подстроиться под неудобный ритм – и вот уже две соединенные ноги двигаются как одна, сохраняя темп. Так как ноги Мириона были длиннее, ему пришлось уменьшить шаг.
Они шли по траве. Между ними шуршала цепь.
– Будешь вот так трепаться – тебя убьют, – произнес Мирион. – Пойми, идиот: ты по-прежнему раб. Только теперь тобой владеют звери, способные убить тебя, едва взглянув.
– Да что ты можешь об этом знать? – Голос больше не казался дружелюбным; взор эльфа был обращен вперед, к лесу. – Роба вовсе не делает тебя рабочим.
У Мириона перехватило дыхание. Он крепче сжал рукоять топора:
– Эльф, ты сам не знаешь, что несешь.
– Страйф.
– Что?
– Я тут не единственный эльф. Зови меня Страйфом. И держу пари: я побольше тебя смыслю в том, что говорю.
Этот Страйф – раз уж он так назвался – по-прежнему не смотрел на Мириона. Вместо этого, прищурясь, разглядывал деревья впереди.
– Под просторной робой пуза не видать, зато красивые округлые предплечья говорят о том, что ты нечасто забывал покушать. И голову держал опущенной из страха, а не по привычке.
Мирион спрятал руки в рукавах:
– Я-то, по крайней мере, ее опустил.
Они остановились, когда луг сменился бурьяном высотой по пояс. По обе стороны от них вовсю рубили лес другие пленники. Глухие удары грубых топоров разносились эхом.
– Насколько тупым надо быть, остроухий, чтобы назвать главного надзирателя тварью?
– Всего лишь проверял, хорошо ли надзиратель знает торговый язык, – улыбнулся Страйф. – Теперь мы убедились. Достаточно хорошо, чтобы говорить. Недостаточно, чтобы понимать нюансы.