И он забрал из моих рук булочку, положил на неё кусочек сыра, яйцо, немного каких-то фиолетовых листьев.
— Открывай рот пошире, милая.
От этих слов я сжала колени посильнее, чтобы унять разгорающееся желание.
Открыла рот, и Вольт дал мне еду.
— И правда вкусно, — сказала я. прожевав.
— Я ухожу готовиться, но когда мы вернёмся, продолжим наш диалог, — сказал он. — Позволишь поцеловать тебя?
Я еле сидела на своём стуле, хотелось сорваться с места и убежать. Вспыхнуть факелом и исчезнуть.
— Если это поможет тебе выполнить задание быстрее и вернуться невредимым, то да, — выдохнула я наконец.
— Поможет, — сказал Вольт и тут же накрыл мой рот своим.
Его тёплые губы двигались уверенно, нежно, но настойчиво, а потом по моему языку скользнул его тёплый раскрывающийся. Я кажется простонала прямо ему в рот! Его раскрывающийся язык нежно всосал мой внутрь, и я выгнула спину.
Вольт с усилием отстранился.
— Обещаю, тебе понравится, — жадно сказал он.
Мне нужно было больше времени, чтобы осознать всё это.
Тело подсказывало одно, но разум твердил совсем другое, и разрыв между этими двумя мирами был болезненным.
Меня разрывали противоречивые чувства: возбуждение, стыд, смущение и какой-то необъяснимый страх. Казалось, что моя жизнь разделилась на "до" и "после", и хотя я уже должна была привыкнуть к этому новому миру, к этим мужчинам, к их неуёмной энергии, внутри всё ещё клокотали сомнения.
Сделав глубокий вдох, я сосредоточилась на еде, пытаясь отогнать все мысли. Пища была восхитительной — Шарх готовил с мастерством, в каждом кусочке ощущалась его забота и внимание. Кажется, я даже уловила нежный запах специй, которые я точно никогда не пробовала. Они щекотали мой нос, и во мне пробуждалось что-то ещё более древнее, чем все мои недавние переживания.
— Тея, — нарушил моё молчание Вольт, его голос был мягким, но требовательным. — Тебе нужно расслабиться. Ты слишком напряжена.
— Я просто пытаюсь… — начала я, но замолкла, не зная, как закончить.
— Пытаешься сохранить контроль? — его голубые глаза, казалось, прожигали меня насквозь, и от этого взгляда я снова почувствовала, как моё тело поддаётся волнам желания.
— Возможно… — пробормотала я, не совсем уверенная, что именно пытаюсь сделать.
Он наклонился ближе, и его рука скользнула по моему запястью. От прикосновения прошёл электрический разряд, как будто все мои нервы вспыхнули на мгновение.
— Ты здесь не для того, чтобы всё контролировать. Ты здесь, чтобы чувствовать. — Его голос был низким, чуть хриплым, и я с трудом подавила рвущуюся изнутри дрожь. — А мы всё проконтролируем. Поверь, наша связь гораздо глубже, чем просто физическое влечение.
Мои глаза метнулись к его лицу. То, что происходило между мной и этими мужчинами, было больше, чем просто страсть. Это было что-то древнее, необъяснимое, почти магическое.
— Я чувствую, — призналась я, опустив взгляд на тарелку. — И это меня пугает.
Вольт откинулся на спинку стула, и его улыбка стала более мягкой, почти сочувствующей.
— Мы все боимся, Тея. Даже те, кто кажутся уверенными. — Он сделал паузу, наблюдая за мной. — Но страх — это то, что делает нас живыми.
Эти слова, казалось, отозвались в глубине моего сознания. Я понимала, что он прав.
— Мы скоро вернёмся. Чувствуй себя, как дома, — сказал он и вышел из столового бокса. А я поняла, что в первый раз не упала в обморок после его поцелуя. Мой организм привык к Вольту.
Кажется, я сама к нему привыкла. К ним всем. Да, они говорят, что это навсегда, но… Как же я буду жить, когда они со мной наиграются?
Глава 44. Одна на “Жемчужине”
Когда они ушли, тишина захватила «Жемчужину» как невидимый хищник, заставляя каждый уголок корабля дышать особой пустотой.
Я стояла на капитанском мостике, словно затерянная в безбрежном океане космоса, и ощущала, как его холодное, безжалостное сердце стучит где-то за пределами иллюминаторов.
Меня ни разу не оставляли одну с тех пор, как они меня нашли. А теперь вот только я и металлические стены.
Я думала мне будет страшно остаться здесь одной, но первым, что я ощутила после их ухода, было облегчение, оказывается, мне было нужно время, чтобы хорошенько всё обдумать.
Но вместе с этим пришло и одиночество, которого я совсем не ожидала. Оно заползало в каждую щель моей души, как ледяной туман, окутывая меня с головой. Это думать мешало.
Я подошла к центральной консоли и вызвала голограмму центральной системы корабля, отображавшую расчёты и показатели работы «Жемчужины».