Вновь вернувшись к бумагам, я попытался вспомнить, что именно я собирался предпринять в отношении кондитерской фабрики. Пролистывая оставшиеся от Биты ксерокопии, у меня витала какая-то идея в голове. Но, за прошедшее время, я как-то все подзабыл и теперь не знал, за что хвататься.
«— Начать все записывать что ли?» — считая ранее ведение пометок первым признаком подступающей старости, я невольно глубоко вздохнул.
— Юрий?! — за проведенное в «аквариуме» время я уже успел привыкнуть к стуку коготками по стеклу своей секретаршей и теперь пытался предугадать причину ее появления перед моими глазами по тембру и частоте издаваемого звука.
— Яна, — откинувшись на кресло, я продемонстрировал недовольство тем, что меня прервали от работы.
— Вот, я подготовила все бумаги для новой фирмы, — положив на стол увесистую папку, женщина преданно смотрела в мое лицо.
«— Похоже это признак волнения», — сопоставив интонацию сегодняшнего тембра коготков по стеклу с ее поведением, я лениво перелистнул пару верхних листов.
— Если все организовать в течении пары недель, то до конца налогового года как раз останется шесть месяцев, — готовящаяся заранее дать ответ на любой из возникших вопросов, секретарша сама начала говорить, не дождавшись интереса с моей стороны.
— Хорошо, я посмотрю, — убрав руку, от папки, я перевел взгляд на Яну: — что-то еще?
— Не буду вам мешать, — расторопно развернувшись, секретарша покинула «аквариум».
«— Эко тебя проняло, — мысленно усмехнулся я: — видать удобные диваны в офисах на пятнадцатом этаже удобны только для топ-менеджеров, для всех остальных, они явно не очень».
Решив все же посмотреть, чем решила «задобрить» меня Яна, я придвинул к себе принесенные документы. Папка оказалась набита бумагами, содержащими в себе учредительные документы для небольшой фирмы. Единственным видом деятельности указана была транспортировка железнодорожными путями, а так же нашлась бумага о сертификации на право осуществлять перепродажу горюче смазочных материалов.
Далее шла подборка анкет будущих работников фирмы, на выбор предлагалось два генеральных директора, три главных бухгалтера, и еще с десяток должностей россыпью. Ближе к концу имелся перечень офисов, все они сдавались в аренду с необходимой оргтехникой. Завершала увесистую папку черновая калькуляция, в которой указывались требуемые для открытия фирмы финансы.
«— Бля, да откуда столько денег то взять?» — расстроился я.
Имея в руках подобную папочку, не надо было быть гением, чтобы сообразить, что именно при помощи таких вот фирм однодневок и проворачивались дела с топливом. Открытая дело по всем правилам, с живыми людьми, с арендованными помещениями, фирма существовала три четыре месяца.
Никакая, даже самая тщательная проверка, не могла бы выявить умышленного сговора или подлога. Люди действительно нанимались на работу через биржу труда и ходили каждый день в офис. Цистерны с ГСМ шли через всю страну к месту назначения, где их конфисковали местные фискальные органы. Последующее банкротство компании до окончания налогового года, увольнение сотрудников без выплаты пособия, все происходило согласно букве закона.
Подняв глаза от бумаг, я по новому посмотрел на мерно «гудящий» своей жизнью офис. Никто никуда не торопился, все делалось с улыбками и шутками. Работавшие здесь люди действительно занимались зарабатыванием денег. Единственный, кто выпадал из «обоймы» и ничего не делал, это был я.
— Ну, как тебе коттедж? — подсевший ко мне на диван, Антон обвел зажатым в руке стаканом с виски холл под сотню метров площади.
— Это не коттедж, это олимпийский дворец, — уже узнав, что данные хоромы принадлежат Антону, я сделал заслуженный комплемент.
— А то! — самодовольно улыбнулся парень.
— Долго строил? — пару раз слышав разговоры о том, сколько может длиться стройка загородного частного дома, я был заранее готов посочувствовать Антону.
— Я готовый купил! — улыбнулся он, после чего чуть придвинулся ко мне и добавил: — конфискованная недвижимость стоит не очень дорого.
— Ого! — я по-новому окинул доставшийся парню коттедж.
— Это, сам понимаешь, штучный товар, бывает не часто, достается только своим и то, согласно негласного рейтинга и опять же только среди своих, — туманно поведал Антон, после чего еще раз отпил из толстостенного стакана.
Понять, на что намекал парень, не составляло труда. В наше время богатые люди все чаще оформляли предметы роскоши не на себя, а на принадлежащие им фирмы. Машины, яхты, дома, самолеты, все это имело цену и учитывалось при банкротстве. Отданные государству, толи в силу откупных, толи в силу финансовой выгоды, предметы роскоши требовалось реализовать для возмещения в казну государства хоть какой-нибудь суммы.