- Расслабьтесь, ребята, и выдохните, наконец-то, - подхихикивая, сказал Нат, - мы с Татой просто друзья, по крайней мере, я надеюсь стать для нее хорошим другом.
- Понимаешь, я им когда-то сказал, что женщина-друг - это нонсенс и если и приведу сюда кого-то женского полу, то это будет моя вторая половинка, - это он уже мне,- оказывается, я ошибался.
Дружный вздох облегчения был ему ответом, и даже кузен Ната посмотрел на меня более дружелюбно, чем при знакомстве. Ну, что вам сказать, с одной стороны это радует, а с другой - просто даже как то обидно, чисто по-женски. Это что ж, я какая-то неправильная, что на роль спутницы жизни, так сказать, этому эльфу не подхожу? А, в общем, не суть, я же к этому не стремилась, поэтому тоже облегченно вздохнула и уселась на предложенное мне ребятами место.
Так вот у меня появилось еще пятеро друзей, мужского пола, ну не получается у меня почему-то завести подружек. Может, они, эти нужные мне подружки, бродят совсем в другом месте и никак со мной не пересекаются?
И вот теперь мы с Натом сидим, кушаем и наслаждаемся видом на море, красота.
- Тат, - повернулся ко мне Нат.
- М-м-м? - лениво ответила я, так и не отрывая взгляда от волн.
- А почему ты до сих пор не вышла замуж, что-то я сомневаюсь, что не было желающих или что родственники не пытались найти тебе пару.
- Уже.
- Что уже? - удивился эльф, поднимая правую бровь.
- Была замужем, уже, - ответила я.
- Как? - опешил Нат.
- Вот так, - мне все-таки пришлось оторваться от умиротворяющего любования морем и повернуться к нему,- два раза уже побывала там и пока ничего интересного не нашла.
Эльф молча ждал продолжения, а я, тяжело вздохнув, сказала:
- Нат, как ты думаешь, сколько мне лет?
- Ну, знаю, что ты недавно закончила ХАИМ и сразу устроилась на работу к Ди, а в Академию обычно сразу после школы поступают, вот я и подумал, что ты совсем еще ... зеленая, кхм, прости. Ты же знаешь, как женщины реагируют на вопросы о возрасте, - немного стушевался он.
- Да ничего, - усмехнулась я, - даже приятно.
Я опять замолчала ненадолго.
- И-и-и? - не отставал он.
- Что «и-и-и»?- недовольно спросила я, вот же прицепился - не отвяжешься. Посмотрела в его невинно хлопающие ресницами, просящие глаза и, не сдержавшись, улыбнулась. Ну, не могу я устоять перед таким взглядом этого прохвоста ушастого, а он уже просёк это и вовсю пользуется, зараза.
- Ладно,- устраиваясь поудобнее, сказала я,- сейчас расскажу и начну немного издалека.
Когда мне было шестнадцать, умерла моя мама, и не надо на меня так смотреть, я правду говорю, сейчас папа женат во второй раз.
Наверное, надо было бы начать не с этого. Мои отношения с сестрами были не самыми простыми. Я очень сильно отличалась от них; несмотря на то, что обе они были старше меня, я всегда была выше и крупнее их, у нас постоянно вспыхивали ссоры по любому, даже самому незначительному, поводу.
Когда мне было тринадцать, а Данире и Ланике по шестнадцать и восемнадцать соответственно, во время драки я могла спокойно подмять их под себя. Они-то и дрались по-девчоночьи, а я, все детство проведшая с мальчишками, играя в 'кэдбол' или в 'хаврийцы-дананы' (ваш аналог 'эльфы-партизаны и дзерги-воители ), дралась по-пацански и им было против меня не выстоять. Благодаря занятиям с тхае я вполне могла контролировать свою трансформацию, но кого это тогда волновало?
Это было соперничество, но я всегда помнила, что мы семья, я всегда верила маминым словам, о том, что семье можно доверять. И... я в это верила.
А потом она умерла, заболела ... и за два месяца буквально сгорела. Старшие сестры были уже замужем, а я только заканчивала школу, о Матасе и говорить вообще нечего, ему было всего лишь шесть. Последний месяц она была без сознания, врачи сказали, что шансов нет и прописали делать внутримышечно иньекции обезболивающих с наркотическим эффектом, но у них не было времени приходить и делать их самим. Так я научилась ставить иньекции больным. За ней нужен был уход, ты знаешь, поменять белье, поставить судно и заставить хоть чуть-чуть что-то съесть.
Сестры отказались, сказав, что у них есть своя семья, и мужья против, если они будут пропадать где-то вне дома. С утра к нам приходила моя бабушка и сидела с ней полдня, пока я не приходила из школы, а все остальное время с ней была я.
Готовка, стирка, уборка дома, присмотр за мамой, домашние задания тоже никто не отменял. Это было тяжело. Но тяжелее всего было осознавать, что я со своей беспечностью и детским максимализмом думала, что мама будет всегда - ну, знаешь, там, типа, не надо меня обнимать, что за телячьи нежности - и... не говорила ей, насколько сильно я ее люблю. А потом, сидя рядом с ней, я говорила, но до сих пор не знаю, слышала ли она меня, понимала ли.