- Янке, возьми, пожалуйста, Рунти и Сарки. Дядя Нат покажет вам лагерь, вы же никогда такого не видели - будет, чем похвастаться перед друзьями.
Нат, как будто и не отвлекался от нашей беседы, быстро поднялся и подхватил не успевших даже пикнуть мальчишек, вынося на улицу. Еще минут пять за стенкой палатки было слышно возмущенное шипение, которое стихало по мере отдаления от моего места пребывания.
- Как? - единственный вопрос, который я могла сейчас задать.
- Когда мальчики пропали, мы не знаем, но предполагаем, что уже через два часа после исчезновения их родителей начали шантажировать. - тяжелый вздох. - Обе пары были сиротами, которые находились на воспитании в замке почти с самого рождения. Можешь себе представить их чувства к своим детям.
Да, я могла себе представить. Желание защитить своих детей - выше желания жить или... выше преданности тому, кто был почти отцом. Правильна ли такая постановка вопроса? Я не могла их судить. Это их выбор. Но я не смогла бы поступить так же, как они. Наверное. Не знаю. Нет, мне не жалко было бы отдать свою жизнь за Янке, но я не смогла бы поступиться честью - это точно.
- Женщин мы обнаружили практически сразу после того, как начали поиски. Предположительно, их убили сразу, как только тебя смогли вынести из замка. А вот мужчин...
- Я думаю, что их тоже уже нет в живых, по крайней мере, одного из них мы обнаружили в лаборатории, когда выбирались наружу.
- Лаборатории? - два заинтересованных взгляда пытались проделать во мне дырку, снедаемые любопытством.
- Пока мы ели, я просмотрела бумаги, которые удалось захватить во время побега и... - набрав побольше воздуха в легкие, выдала с тяжелым вздохом, - результаты осмотра неутешительны. Эти... твари нарушили не просто все мыслимые законы. Они нарушили законы мироздания, а это, я думаю, еще не раз нам аукнется. Но за это их и их приспешников судить уже не нам.
Дальше мне пришлось поведать им то, что я узнала. Нил и Ишма не просто объединились для свершения государственного переворота у двух народов. Они начали ставить опыты на своих соплеменниках, неумело используя магию крови. Неумело - потому что и хаврийцам и тхае это было запрещено изначально, и никто не желал обречь свою судьбу, сущность и душу на вечное изгнание и невозможность возрождения. Вампиры же, насколько я поняла, отказали им в этом вопросе, честно блюдя пункты договора, заключенного с Вышним.
Все, что оставалось этим... неумехам - раздобыть кое-какие книги по интересующей теме и привлечь желающих поэкспериментировать на свою сторону. Имена и принадлежность к кланам этих горе-помощников еще надо будет уточнять, но список уже впечатлял.
Собственно, результат их эксперимента я с малыми и наблюдала в пещере. Нил действительно загорелся идеей стать сверх... чего-то там и добивался этого всеми силами. Для чего это было нужно Ишме, я не знала, но надеялась выяснить в ближайшем будущем. Все же пострадали представители обоих моих народов и даже в какой-то степени из-за меня. Червячок, евший изнутри, раз за разом напоминал слова бывшего о том, что его мужская гордость была задета тем, что я, женщина, сильнее его - мужчины.
А еще было горько думать о том, что родители мальчиков не смогли здраво оценить ситуацию и воспользоваться доступом к Дервису для освобождения своих детей. Эта мысль заставила меня задать следующий вопрос.
- Кто из родных сможет забрать мальчиков к себе? - в ответ получила лишь угрюмое молчание.
- Близких родственников у них нет, - взял на себя ответ мне Дер, - а дальние...
- Что дальние? - насторожилась я.
- Их родители предали семью, род и покровителя. Они нарушили клятву... Участь их близких одна - изгнание... Полное.
Полное изгнание - хуже чем смерть. Разумный становится безымянным - ни имени, ни рода, ни семьи. Его имя исчезает из родовой книги. Судьба его одна - забвение.
Даже представить себе возможную реакцию детей на все произошедшее невозможно. Смерть родителей. Осознание своей косвенной вины в этих смертях. Изгнание... такое не под силу выдержать взрослому, что же говорить о детях?
Не дам. Вот не дам, и все тут. Они стоят только в начале своего жизненного пути.
- Значит, так, - выпрямившись в кресле, я посмотрела прямо в глаза Деру. - Мой клан пополняется двумя первыми членами, которые самостоятельно отказались от своего рода и пришли ко мне. Я приняла их в свою семью как своих сыновей. Я ясно выражаюсь?
Чуть повысив тон, но, так и не добившись ответа, повторила последнюю фразу уже с нажимом.