- Да, Джонатан.
- Тогда объясните мне, зачем вы привели меня сюда? К чему всё это?
- Как бы тебе объяснить попроще..., - старейшина наморщил лоб в раздумье, - дело в том, что вошедший в пещеру, и ставший участником своих иллюзий..., если он слабый человек, то он навсегда остаётся в них. Сильный же человек перебарывает притягательную силу иллюзии, и возвращается в своё настоящее время.
- Значит, приведя меня сюда..., вы решили... проверить мою силу воли?
- Да, Джонатан.
- И.., что?
- Эльзира помешала.
Поднявшись с земли, посмотрел на девочку.
Её лицо покрывал пунцовый румянец, взор был опущен. Она, не смея поднять, опушённые густыми ресницами глаза, смотрела в землю.
Взяв её за руку, я другой рукой медленно приподнял девчоночий подбородок, и с чувством глубокой благодарности, сказал:
- Эльзира, спасибо тебе. Я никогда не забуду твою помощь, я всегда буду помнить тебя, и поцеловал её в щеку.
Глава девятая
Вернувшись из джунглей, мы разошлись по своим делам. Хотя какие могут быть дела у меня? Только думы и мысли: мысли о дальнейшей моей судьбе, и о судьбе аборигенов планеты, да воспоминания о Гвен. Я уж совсем хотел было уйти и спрятаться в каком-нибудь уголке, подальше от посторонних глаз, но увидев во дворе несколько чужих, покрытых пылью спидеров, вошёл вслед за хозяином в дом.
В доме старейшины, вольготно расположившись на скамьях, находилось несколько посторонних. Среди них были - трое знакомых мне людей с соседних ферм, и двое... человекообразных представителей планеты. Что прибывшие... аборигены, я догадался по их мощным фигурам и развитым бицепсам.
Старейшина поздоровался с ними и представил меня.
Я совершенно забыл, что со дня на день должны были начать прибывать делегаты, и немного удивился гостям, но потом вспомнил о назначенной дате сбора.
И вот..., первые представители народа появились в коммуне.
Соседей я знал, то есть, видел раньше у старейшины в гостях, а вот... представителей других народов планеты... видел впервые.
Это были немного похожие на обезьян, крупные, полностью обросшие шерстью, особи. Их мощные, чуть выдающиеся вперёд челюсти с крупными жёлтыми зубами, могли свободно раздробить бычью ногу. Говорили они громко, чуть взлаивая и растягивая окончания слов. Глаза их, с жёлтыми белками и красными зрачками, глубоко прячась в косматых бровях, горели пламенем...
Знакомясь и одновременно пожимая им лапы, я подумал, не дай бог попасться им на зубок, живым из их лап не уйдёшь!
И опять я попал в неудобное положение: уж сколько раз обещал себе, надо сдерживать свои эмоции и не болтать лишнего..., даже не вслух..., так нет.
О своём обещании я вспомнил лишь тогда, когда увидел перед собой разинутые в ухмылке пасти аборигенов.
Неет, права Эльзира - я всегда буду попадать впросак, пока не научусь закрывать свой мозг от постороннего подслушивания.
Конечно, кое-какие сдвиги в этом направлении у меня уже есть - я, хоть и не так тщательно, как местные жители, но закрываюсь, если очень постараюсь и не забуду, но сегодня..., просто я расслабился после посещения пещеры и не успел закрыть свой мозг. Мысли опередили меня.
Для меня, изучившего в спецшколе более десятка языков и наречий, не составило большого труда понять их речь, и мы «мило», как всегда при встрече с незнакомыми людьми, беседовали обо всём, иными словами - ни о чём.
К концу дня прибыли ещё несколько представителей. Знакомясь с ними, я постарался закрыть свой мозг, потому что меня удивляло, как могли эти здоровяки допустить насилие над собой. Как они могли?!
Да собрались бы всё вместе..., да хотя бы половина народа, подумал я, и смели бы они всяких там Далиборов, и иже с ними, навсегда. Так нет, ждут чего-то, ждут какого-то мессию, что бы он организовал, объединил и направил в нужную сторону..., за них всё сделал...
Сла-ба-ки! Моральные уроды и, слабаки! А может они трусы? Так вроде бы не похоже, если судить по приютившим меня коммунарам.... Так в чём же причина?
Я неоднократно задавался этим вопросом и раньше. Вертел эту тему так и эдак, но ничего путного в голову не приходило, кроме - просто они живут по инерции прежней жизни, жизни до закабаления. Они инертны! Они, как спящий зимой медведь в берлоге - пока не придёт охотник и не разворошит её, он будет сосать лапу и спать.
Сравнив аборигенов со спящим медведем, я, наверное, угадал их неспособность к сопротивлению. Ну, что ж, тогда сказал я себе, придётся самому заняться их освобождением, но как это трудно! Ведь необходимо будет заставить их объединиться, создать отряды и, заставить их подчиниться моему руководству....
Господи, оно мне надо? - малодушничая, спросил я себя.