Вот те раз, удивлённо хмыкнул я, уж не попарно ли размещены здесь работники?
- Нас, что, специально разместили рядом? - не удержался я, чтобы не задать вопрос, вызвавший моё удивление.
- Неет, случайно. На твоём месте другой человек жил..., он сорвался в побег, но был быстро пойман иии...
Что означало его «и» я понял без лишних слов. Неужели и, правда, отсюда невозможно сбежать, подумал я, и задал наводящий вопрос собеседнику.
- А, что, часто отсюда убегают?
- Что ты, конечно нет. Отсюда невозможно убежать.
- Это почему же?
- Потому что место работ и..., короче, вся территория прикрыта антигравитационным колпаком, а сквозь него не прорвёшься.
- И какой же это умник сумел всё это соорудить? Уж не Далибор ли?
- Далибор? Шутишь. Кстати, как тебя зовут?
- Джонатан. А тебя, если это не галактический секрет?
- Называй меня просто - Markscheider.
- Странное имя.... По-моему, маркшейдерами называют инженеров-геологов которые чертят планы месторождений, зоны производств...
- Верно. Вот я и есть такой специалист.
- Ноо, позволь..., а... как же... вагонетка..., этот барак...
Но услышать объяснение мне не довелось. Из закутка «гориллы» донеслось - «Прекратить разговоры! Спать!»
- Извини, лучше с ним не связываться, - прошептал плюгавый, и полез наверх.
Спать, так спать, тоже шёпотом ответил я и, не снимая верхней одежды, положил голову на подушку.
* * *
Никогда не думал, что катить даже пустую вагонетку, а тем более гружённую, так тяжело. Хорошо ещё, что мы с Маркшейдером не сами её грузили, а только откатывали на отвал и выгружали.
От моего напарника помощи было мало - он с каждым днём всё более чах: поэтому мне приходилось «упираться» практически за двоих. И я в первый же день так вымотался, что еле добрался до нар и повалился навзничь.
В таком вымотанном состоянии мне было не до разговоров, и не до составления каких-либо планов на будущее. Только голова моя коснулась подушки, как я провалился в сон. Что мне снилось...? Да, по-моему, ничего.
Утром, кое-как поднявшись по сигналу старшего по бараку, я почувствовал, моё тело пропустили, словно через жернова - все мышцы болели неимоверно при каждом движении рукой или ногой, а уж о пояснице я и не заикаюсь! Аппетита не было, и я, съев несколько ложек какой-то каши-размазни (заставил Маркшейдер), поплёлся со всеми на «работы». Этот, второй день, был таким же болезненным, как и первый.
Бедные, смотря на понуро проходивших мимо меня после смены рабочих, думал я, помахай-ка кайлом или тяжеленной кувалдой целый день с небольшим перерывом на отдых после пятичасовой работы. А, затем, снова, почти без права на передышку, ещё пять часов. Господи, как они только выдерживают?
Моя работа катальщика считалась более лёгкой, так что, по идее, я должен был бы быть благодарен Далибору, но он вряд ли ожидал от меня благодарности, скорее наоборот.
Я катальщик! Никогда в жизни не думал я, что стану им. У меня же другой образ жизни вырисовывался, а тут... катальщик, да ещё и в плену. Вот поворот судьбы! Никому бы не пожелал я такого, никому!
Так думал я, продолжая упираться ногами в землю, а руками в эту чёртову вагонетку с кусками то ли породы, то ли... не знаю чего. Я же не геолог, и не буровых дел мастер.
Вокруг многое удивляло меня: например, почему рабочие долбят-крошат валуны, куски камня, измельчают их, а другие грузят всё это «добро» в вагонетки, а катальщики вывозят в отвал...? Почему..., зачем...? Это же Сизифов труд! Иии... где же алмазы?
Затем, в своём тайном расследовании я надеялся обнаружить шахты, или хотя бы одну шахту, но ничего подобного не увидел. А тот зев в горе, похожий на вход в туннель, был всего лишь складом для взрывчатки...
Странно и непонятно! Непонятно и странно!
Неужели слухи об алмазных шахтах Далибора всего лишь слухи и мистификация? - наклоняя кузов вагонетки с очередной порцией измельчённой породы чтобы вывалить её, подумал я. Нет, что-то здесь не так! Надо побольше узнать об этой разработке «камня». Возможно на этом астероиде, или планете, существуют и другие места, где ведутся работы по добыче алмазов. Возможно - сказал я себе и, не смотря на огромную физическую усталость и полуголодное существование, продолжал присматриваться, приглядываться, прислушиваться. Пока другой возможности у меня не было!
Маркшейдеру с каждым прожитым днём становилось всё хуже, и чтобы как-то помочь ему, мне уже приходилось катать вагонетку одному, он лишь держался за неё, чтобы, с трудом переставляя ноги, не упасть. Падение означало для него неминуемую смерть!
Вымотанным физически до предела я валился на нары, и таким же вымотанным я утром отправлялся вместе со всеми на работу. Ночных часов отдыха мне не хватало, мой организм постепенно терял энергию и силу. Всё-таки, если бы мой напарник хотя бы немного помогал мне, я бы не так быстро терял силы и здоровье, но изменить настоящее я не мог.