Мы обе замерли, боясь пошевелиться. Но слабый треск сменил собой тётин голос.
Запись кончилась.
Мы с Лидией переглянулись.
— У твоей тёти были ещё друзья? — спросила она.
Я задумалась.
— Кроме Мэддисон? Не думаю, что … Не знаю …
Я нахмурилась. Сколько я себя помню, лишь Мэддисон была завсегдатаем в доме тёти: они буквально всё свободное время проводили друг с другом, иногда принимая и меня в свою компанию. Молодая и амбициозная Харт пришла устраиваться на работу в магазин, которым управляла моя тётушка, и они сразу же нашли общий язык. Они подходили друг другу, словно две части одного целого, и, как оказалось позже, совершенно ничего друг от друга не скрывали. Именно Мэддисон однажды по ошибке выболтала мне о том, что моя тётя слышит голоса.
И так было всегда: там, где была моя тётя, была и Мэддисон … Ровно до того момента, как последняя не исчезла из Бэйкон Хиллс, не выдержав новости о том, что её самая главная любовь — Лоррейн — загремела в сумасшедший дом.
А затем в город переехали Ардженты.
— Виктория!
Лидия подняла взгляд на меня, запрокинув голову. В её глазах играл немой вопрос.
— Виктория … — повторила я. — Виктория Арджент.
***
Я мало что знала о причине смерти нашей соседки Виктории Арджент. Всё, что сказал моей матери Крис, когда мы пришли на похороны, было: “У неё была затяжная депрессия … Но она ушла не по тому, что была слишком слабой, а потому, что была слишком гордой, чтобы остаться”.
К слову, моей тёти тогда уже как полгода не было в живых.
Я проводила Лидию Мартин в свою комнату и плотно закрыла за нами дверь, не давая матери ни единого шанса на ненужную мне болтовню. Мы только что вернулись с могил Виктории и Эллисон Арджент — пытаясь найти ответ на вопрос, как спасти живых, мы опустились до того, что обратились к мёртвым.
Я присела на стул напротив компьютера, Лидия — на край кровати. Она выглядела потерянной, словно главный смысл жизни только что увели у неё прямо из-под носа. Я догадывалась, что, наверняка, со стороны смотрюсь так же.
— Я не понимаю, — зашептала Лидия, — Мне кажется, что мы ходим вокруг разгадки, но всё никак не можем прийти к ней …
— Всё это выглядит так, словно не имеет смысла … Тётины записи … Списки Благодетеля … Мне кажется, что мы наивно пытаемся сложить пазл, выбирая детали из разных коробок.
Лидия покачала головой, мол, она не знает, что и думать, но потом вдруг резко замерла, сдвинув брови к переносице, и перевела взгляд на меня.
— Лиз?
— Ммм?
— Ты сказала “списки”.
— Что?
— Ты сказала “списки”, — повторила Лидия. — Во множественном числе. Есть что-то, что от нас скрываешь?
Я прикусила язык, когда осознала, что только что проговорилась. Открыв верхний ящик стола, я выудила оттуда белый лист, сложенный в несколько раз, встала, подошла к Лидии и протянула ей список, ранее принадлежащий Карателю.
Раскрыв его, девушка пробежалась взглядом по списку. Затем она подняла глаза и некоторое время тупо смотрела перед собой в пустоту, словно находилась совершенно в другом мире. Я уже начала было беспокоиться, как вдруг она проговорила:
— А что, если Виктория Арджент всё ещё жива?
Комментарий к // immortal
https://vk.com/club75865569 <3
========== // the benefactor ==========
Это был бред.
Нет, не так. Это был полнейший бред.
Но Лидия была уверена чуть ли не на все 100%, и потому я безоговорочно последовала за ней, когда она запрыгнула в свою машину, намереваясь рассказать о своей догадке Скотту.
А по дороге она пыталась объяснить мне, почему всё так очевидно.
— Твоя тётя и Виктория … Они хорошо общались?
Я задумчиво прикусила губу.
— Да, очень. После ухода Мэддисон, тётя всё своё время проводила со мной, словно пыталась то ли наверстать все те часы, которые отдала Харт, то ли отвлечься от горя и одиночества. Мы много рисовали, хотя ни она, ни я, этого не умели, пекли печенье, делали друг другу причёски — она всегда заплетала мне длинную косичку и говорила, что я похожа на … русалочку.
Чем дальше мы двигались в размышлениях, тем очевиднее казались факты.
— Тётя вплетала живые цветы с маминого сада мне в волосы, — я улыбнулась, когда яркие воспоминания захлестнули меня с головой. — Мама ругалась, но тётя … Она считала это очаровательным.
После того, как несколько дней назад я, выполняя просьбу Лидии, сидела в её домике у озера и слушала тётушкины дневники, которые открыли мне секрет Мэддисон Харт, я провела целую ночь в интернете, разыскивая как можно больше информации о русалках.
Длинные рыбьи хвосты. Шикарные волосы, волной спускающиеся по спине. Невероятно красивые черты лица. Выпуклые заострения на предплечьях в местах, где они переходили в кисти, как приспособления для лучшего скольжения в воде.
И белые, словно покрытые пеленой, глаза — по-настоящему устрашающие.
Но было и ещё кое-что в этих далеко не самых жутких тварях, что делало их опаснее самих оборотней: голос. Тот самый, который топил корабли и заставлял верных мужей покидать дома и прыгать в морскую пучину лишь для того, чтобы стать возлюбленным русалки.
— Виктория и тётя подружились сразу же. Их словно магнитом друг к другу притянуло. Если честно, меня миссис Арджент немного пугала, но вот тётя … Знаешь, если у Мэддисон с ней было просто много общего, то с Викторией они наоборот дополняли друг друга, потому что были совершенно непохожи.
— На пластинке она говорила, что чувствует, будто кто-то скоро умрёт. И если это не о Мэддисон, значит, о Виктории. И слова про грудь в огне …
Лидия закусила губу. Она пристально уставилась на дорогу перед собой, словно на некоторое время выпала из реальности, а затем вдруг продолжила:
— Эллисон сказала мне, что её мать умерла от ножевого ранения в грудь. Мистер Арджент скрывал этот факт, и ей пришлось проникнуть в архив больницы, чтобы узнать причину смерти собственной матери. Миссис МакКолл, мама Скотта, помогла ей в этом.
И вдруг я вспомнила, как в один день моя тётя из жизнерадостной женщины превратилась во что-то серое и прозрачное: она перестала приходить ко мне и, кажется, даже перестала жить. Она вообще не выходила из дома и на связь в течение целой недели. Мои родители думали, что у неё начался очередной приступ депрессии, которые случались так часто после ухода Мэддисон, но я чувствовала, что что-то не так … А затем нашла её повешенной в собственной спальне.
— Она знала, что Виктория умрёт, и просто не смогла пережить ещё одну потерю, — прошептала я.
Я перевела взгляд на свои руки, задумываясь о том, насколько сильно тётя была одинока. У неё никогда не было мужа и детей, а со своим братом — моим отцом — она разговаривала лишь тогда, когда приходила, чтобы забрать меня на выходные. Я любила её, очень. Но видимо, ей было этого мало, раз она цеплялась за Мэддисон и Викторию как за последние ниточки в своей жизни. И когда они оборвались, она посчитала своё существование бесцельным.
— Голоса звучат громче обычного, когда дорогой человек близок к смерти, — тихо произнесла Лидия. — И к ним присоединяются оглушающие молотки — как будто каждый из них бьёт по наковальне прямо у тебя в голове. Это невыносимо, — Я перевела взгляд на Лидию. Её подбородок дрожал. — Я понимаю твою тётю … Я так хорошо её понимаю.
Эллисон. Я знала, что Лидия говорит не о Виктории или Мэддисон, а о своей лучшей подруге.
— Ты в порядке? — спросила я.
Лидия с опозданием кивнула.
— Ты смогла отпустить её?
Лидия неоднозначно покачала головой, а затем резко съехала на обочину, выключила мотор автомобиля и, согнувшись словно от дикой боли в животе, зарыдала.