— Вижу, Найл и тебе отправил. Можно подумать, им двоим нечем больше заняться в шестикомнатном доме в Лос-Анджелесе, кроме как на заре отправлять нам сообщения на электронную почту, — издевается он, глядя на экран Гарри, желая увидеть, настолько ли плох его график, как и у Луи. Он поднимает бровь, когда видит, что это сценарий.
— Новая роль?
Гарри кусает губы, сворачивая экран.
— Может быть. Найл сказал, что режиссер хотел, чтобы я посмотрел сценарий раньше, чем он пошлет его кому-нибудь другому. Я никогда с таким раньше не сталкивался.
— Это же удивительно! Директор специально попросил тебя? Это же здорово! — Луи вспоминает, что его просили только послушать или отчитать свои части. Люди стали обращать на него внимание, на его игру и начали сами присылать ему сценарии.
— Что за фильм?
— Биографический фильм об Энди Мюррей. Он о его жизни и карьере вплоть до самой золотой олимпийской медали.
— Минуточку, — усмехается Луи. — Это же главная роль.
Улыбка Гарри становится еще больше, и он не может ее контролировать.
— Я знаю, — сияет он. Гарри так гордится собой, и Луи ничего не может с этим поделать, потому что чувствует то же самое.
Луи тычет ему в бок, заставляя смеяться.
— И когда же ты собирался мне об этом рассказать?
— Ну, я еще не решил, возьму ее или нет, — объясняет Гарри.
Луи вскидывает руки в воздух, потому что… что?
— Что? Это же главная роль, ты любишь теннис, у тебя получится повторить его глазговский акцент, и, наконец, ты просто помешан на спортзале, поэтому тебе будет легко изобразить профессионального спортсмена, — перечисляет плюсы Луи. — Почему бы не взять его?
Гарри тут же закатывает глаза.
— Слушай, если ты думаешь, что все это может как-то на меня повлиять, то…
Конечно, еще как может, думает Луи.
Он неутешительно качает головой своему парню.
— Если ты не берешься за нее, то я звоню Лиаму и говорю ему, что хочу эту роль, — колется Луи, когда тот выглядит все еще неуверенным.
— Ты недостаточно высок, чтобы играть Энди Мюррей, — ухмыляется Гарри. — И ты терпеть не можешь физическую активность.
— Тогда, думаю, тебе лучше позвонить Найлу и спасти мир от меня, пытающегося перебросить теннисный мяч через сетку, что я едва могу сделать.
Они оба смеются, представляя Луи в образе олимпийского медалиста. Гарри встречается с его глазами уже с немного большей уверенностью, но по-прежнему колеблется.
— Это все потрясающе, но что если я просто не потяну фильм? Я никогда еще не снимался без какого-нибудь другого известного актера или актрисы.
Луи убирает ноутбук из рук Гарри и садится рядом с ним лицом к лицу.
— Директор бы не попросил тебя, если бы думал, что ты не потянешь фильм. Ты идеально подходишь для этой роли, любимый. Ты станешь знаменитым.
Он наклоняется, чтобы поцеловать его, надеясь, что Гарри придет в себя и осознает, насколько это серьезный шаг в его карьере. Когда он отодвигается, Гарри снова ухмыляется. Он обещает позвонить Найлу до конца дня.
***
У них остается всего несколько дней, чтобы погулять по Нью-Йорку. Луи не был тут уже так давно, что просто пользуется возможностью вновь с ним познакомиться. Он, как и Гарри, тоже чувствует грусть, когда они заказывают билеты обратно в Англию, но обещают друг другу вернуться сюда, когда будут позволять графики.
Они приземляются в Хитроу, и ураган СМИ тут же обрушивается на них, появляются фото, где они вместе покидают аэропорт или когда их автомобиль замечают рядом с домом Луи. Людям уже все равно, пара они или нет, они уже принимают это как факт, но все равно продолжают обсуждать.
Людям нравится видеть их вместе, и лучшее, что могут сделать для них Найл и Лиам, это организовать совместное интервью для продвижения фильма в течение нескольких дней. Джеймс считает хорошей идеей объединить их, и прежде чем Луи узнает об этом, он получает от Лиама совершенно новое расписание, в котором рядом с его именем стоит имя Гарри почти в каждом слоте.
— Люди собираются смотреть на нас обоих, — комментирует Гарри, когда прокручивает график, который только что ему отправил Найл. Для Луи нет ничего хуже, чем сидеть и давать интервью, но рядом с Гарри он будет чувствовать себя прекрасно и даже готов отвечать на вопросы о личной жизни. Он уже не может дождаться.
— Этого хочет общество, Хазз. С твоим лицом и моей задницей нас будет сложно остановить.
— На нас будет неприятно смотреть, мы не сможем отвечать на вопросы, потому что будем слишком заняты, глядя друг на друга, — смеется Гарри. — Мне уже плохо от нашего интервью.
Луи же не видит в этом ничего плохого. Для него же это просто потрясающе, он улыбается только от того, что Гарри проведет с ним весь день.
— Нет, не будет все так плохо, — уверяет его Луи и громко целует в щеку. — Мы всех там разгромим!
========== Глава 5. ==========
Они на своем первом интервью меньше десяти минут, а оно уже начинает скатываться в дерьмо, потому что Гарри не может перестать обсуждать их отношения на экране, и Луи ничего не может с этим поделать, поэтому просто улыбается рядом с ним.
Луи смеется уже после окончания такого долгого интервью, когда все наконец покидают маленькую комнату, в которой застряли на весь день. Когда они остаются одни, он толкает Гарри, и тот облокачивается на спинку дивана. Луи ложится прямо на него, протискивая свои ноги между его, и они идеально подходят друг другу.
Дверь все так же не закрыта, как и весь день, и для Луи это не имеет никакого значения, когда он наклоняется и касается его губ. Это их первый настоящий поцелуй за целый день, кроме тех быстрых прикосновений, которыми они обменивались в перерывах между интервью, и он чувствует себя превосходно. Он рад такому повороту событий, особенно после долгого рабочего дня. И Луи обижается на Гарри, когда пальцы парня буквально через несколько секунд прекращают этот заслуженный сладкий момент.
— И что это было?
Гарри щурит глаза, пытаясь сделать обвиняющий взгляд, но он борется с улыбкой, поэтому выходит не так пугающе.
— Это за то, что ты сказал, что меня было затратно содержать на съемочной площадке.
Луи смеется от того, как Гарри очаровательно обижается из-за его слов.
— Но это же правда, — улыбается Луи. — На укладку волос и макияж у тебя уходило больше времени.
— В некоторых сценах у меня сложный грим, у меня много волос, и вообще я кудрявый, так что на это требуется время, — оправдывается Гарри. Луи согласен с ним, потому что у того и правда волосы гуще, чем у любого другого человека, и они, естественно, вьются. Для него же самого каждый день просто прекрасен, потому что с его волосами не нужно долго возиться. И Луи сказал, что он довольно сдержанная дива.
В конце концов он извиняется за то, что рассказал общественности правду, но Гарри все равно дуется на него. Но потом он снова приближается, чтобы соединить их губы, и ласково шепчет «прости, пожалуйста», но Луи останавливает его легким ударом в грудь, когда вспоминает, как Гарри прокомментировал свою работу с четырёхкратным номинантом на Оскар.
— Я бы сказал, что он немного требовательный, потому что терпеть не может работать с бездарными любителями, — любезно напоминает ему Луи то, что тот на это ответил.
Лицо Гарри расплывается в широкой улыбке так же, как это было, когда он сказал это в первый раз.
— Хорошо, у тебя целая стена в доме заставлена наградами, включая еще и два Золотых Глобуса, — закатывает глаза Гарри, но он снова поворачивается к Луи, когда тот обиженно смотрит на него. — И, если я правильно помню, ты сказал, что я некрасивый и ужасно пахну, когда она спросила, каково работать со мной.
Луи смеется, вспоминая ужас на лицах людей в комнате до того, как он улыбнулся, и тогда они поняли, что эти двое просто дразнят друг друга ради удовольствия.
Любой человек, у которого есть глаза, понимает, что Гарри потрясающий и великолепный, и Луи готов подтвердить, что он сладко пахнет, но было весело пустить пару шуточек на такой глупый вопрос. И после этого каждое интервью превращалось в небольшую игру между ними, в которой каждый говорил о другом какую-нибудь смешную ерунду. И Луи нравится думать, что он тут выигрывает.