Ведущая делает паузу, прежде чем зачитывает напечатанное на листке картона имя, но он ничего не понимает, пока не чувствует крепкие жаркие объятия Гарри и наконец не осознает, что все эти крики и аплодисменты для него, потому что — о чудо — она на самом деле назвала его имя.
Музыка начинает играть, и это сигнал к тому, чтобы Луи поднимался на сцену, но он чувствует, что словно застыл на месте, пока его мозг начинает медленно признавать все, что сейчас происходит.
Гарри взволнованно глядит его по руке, чтобы заставить его двигаться, но тот стоит так же, как и он, и Джеймс заключает его в крепкие объятия. Никто другой из номинантов не получил сегодня столько оваций, и Луи замечает, что все даже встали со своих мест для него и стараются дотянуться до него и поздравить его легким касанием руки.
Кто-то осторожно тянет его за рукав пиджака, чтобы заставить его подойти к сцене, но он не делает ни шагу, пока не притягивает Гарри к себе за талию и не целует его так радостно и волнующе, что чувствует, как вибрации смеха Гарри проходят через его грудь.
Когда он отстраняется, он встречает глаза Гарри, которые полны теплоты и гордости, что в горле колет, и Луи чувствует, что начинает плакать.
— Эй, победитель премии Оскар, не упусти свой шанс, — улыбается Гарри и берет Луи за плечи, поворачивая его в сторону сцены.
Он изо всех сил старается не упасть лицом вниз или не сломать себе шею. И он тут же успокаивается, когда Оскар наконец-то оказывается у него в руках, и он даже слышит смех в зале от того, с какой скоростью он схватил его.
У него есть несколько секунд, чтобы насладиться им, прежде чем он достает свою речь из кармана. Он ставит свою награду вниз на сцену, отрывает от нее взгляд и откашливается, обращаясь к аудитории.
— Прошло восемьдесят четыре года, — начинает Луи, используя фразу из своего самого первого фильма, с которым был номинирован, что заставляет всех рассмеяться. Это не так, но Луи кажется, что он прождал свою награду так же долго. Он продолжает свою речь, когда все успокаиваются.
— Большинство людей сейчас сидят здесь, в этом зале, потому что все мы объединены одной большой общей чертой — любовью к кино. Оно было моей первой настоящей любовью и привело сюда в первый раз много-много лет назад, — смеется он. — Я сидел тут на протяжении всей моей карьеры, но все было не так до тех пор, пока я не встретил уже любовь всей моей жизни, и о ней я не мог даже и мечтать, сидя здесь или снимаясь для очередной картины. Гарри — единственная причина, по которой я стою сейчас перед вами, но я бы не справился без моего замечательного режиссера, которого вы также почтили сегодня, и без поддержки моих друзей и близких на протяжении многих лет. Все вместе позволило моей самой большой мечте воплотиться в реальность, и за это я бы хотел сказать им огромное спасибо.
Луи облегченно вздыхает, когда перестает говорить, и они должны все же сменить музыку, чтобы намекнуть ему поскорее замолчать. Он готовил свою речь несколько недель, чтобы в итоге она вышла такой, какой он ее зачитал. Он до сих пор не может поверить, что все-таки представил ее.
Каждый еще раз встает со своего места и хлопает ему, когда он желает им приятного вечера. Луи сканирует толпу, пока не находит Гарри рядом с друзьями и семьями. Он машет им так долго, что ловит настолько широкую и яркую улыбку Гарри, что чувствует, будто сотни прожекторов сейчас направлены прямо на него. Он кивает своему парню и направляется прочь от сцены.
Он делает всего пару шагов, прежде чем понимает, что идет без награды, и тут же быстро возвращается, забирая ее. Он слышит, как люди смеются над ним, но его это не так уж и волнует, потому что он слишком долго ждал свой первый Оскар, и он будет проклят, если уйдет сейчас без него.
***
— Хочешь дотронуться до него, Ли?
Рот Лиама тут же приоткрывается, потому что это последнее, что он мечтает сделать.
— Нет, спасибо. Я пас, — хмурится он, наблюдая, как Луи очерчивает пальцем красивое маленькое лицо своей награды.
— А ты, Ни?
Лиам щурится на Луи, садясь на диван между Найлом и Джеймсом.
— Теперь он только и будет, что говорить о своей награде, — говорит он себе под нос, и Луи его прекрасно слышит.
— А о чем нам еще стоит разговаривать? Ни о чем? Тогда поговорим об Оскаре, — издевательски произносит он, качая награду на груди. Он позволяет Найлу подержать ее в руках всего несколько секунд, как быстро забирает обратно, когда ее начинает ему не хватать.
Он сравнивает свою статуэтку с Джеймса, который сидит за столом напротив него. Они идентичны, кроме надписи на передней табличке. Луи понимает это, но даже так он считает, что его Оскар симпатичнее.
— Когда и я смогу прикоснуться к ней? — улыбается Гарри с другой стороны комнаты. Луи смеется, не понимая, почему он до сих пор этого не сделал, но хватает свою награду и подходит к нему.
Лиам снова хмурится, когда Луи садится Гарри на колени.
— Ты, любовь моя, можешь прикасаться к ней сколько и когда угодно.
Он с волнением смотрит, как Гарри бережно держит его Оскар. Он так замечательно смотрится у него в руках. Он чувствует тяжести вины, желая отдать Гарри свою собственную награду.
— Есть ли у него имя? — усмехается Гарри.
— Еще нет. Я пока не думал об этом, — говорит Луи, и небольшая складка появляется у него между бровями, когда он смотрит на своего режиссера. — Эй, Джеймс! Ты уже назвал своего?
Джеймс, кажется, на мгновение даже задумывается, но его жена отвечает раньше него, отвлекаясь от разговора с родителями Гарри и Луи.
— Думаю, ты можешь назвать его Донателло, а Луи своего — Микеланджело.
— О, мне нравится, — быстро соглашается Луи. — Необычные имена как раз подходят для награды такого достоинства и престижа, — говорит он.
— Просто они статуи и тоже голые, — вежливо указывает ему Гарри, но целует маленького Микеланджело в голову и возвращает его обратно своему хозяину. — Я горжусь тобой, — говорит он, и Луи тоже чувствует на себе его губы.
Уже довольно поздно, Джеймс и его жена покидают их, да и все остальные тоже начинают чувствовать усталость после целого дня волнения. Луи снова получает поздравления, и все уходят отдыхать. Он не упускает того факта, что все обнимают Гарри немного сильнее, чем обычно.
Он ничего не говорит, и ему, кажется, хорошо, даже лучше, чем просто хорошо, но Луи знает, что тот все равно немного разочарован.
— Как ты? — спрашивает он, когда они наконец оказываются в постели, и голова Луи покоится на груди Гарри. — С тобой все в порядке?
— Конечно, любимый. А почему ты спрашиваешь? — интересуется он и немного двигается, чтобы лучше видеть Луи, когда слышит беспокойство в его голосе.
— Я просто хочу убедиться, что ты в порядке. Я знаю, что это тяжело, когда происходит не так, как ты мечтаешь, но в итоге ты все равно это получаешь, как Джеймс или я, и…
— И что же заставило тебя сказать это? — спрашивает Гарри.
— Ты в твиттере. «Когда твой парень и режиссер сходят с ума». А потом ты рассказал всем, что мы назвали наши награды в честь известных скульптур.
Гарри улыбается сам себе.
— О да!
Луи улыбается, но он все еще не уверен, что Гарри в порядке.
— Точно все хорошо? Мы с Джеймсом можем прекратить, — Луи садится и видит, как Гарри закатывает глаза.
— Лу, ты же знаешь, что дело не в Академии или в ком-либо еще. То есть, да, было бы круто, если бы я выиграл, но еще лучше, когда выигрывает кто-то другой. Я не хочу, чтобы ты успокаивался. Я горжусь тобой, и ты тоже должен.
Луи гордится. Не только за себя, но и за всех них. Да, Гарри не выиграл, но он был номинирован, что много говорит о его таланте; у него светлое будущее, и у него все еще впереди.
— Но мне все равно жаль, что ты не выиграл, — продолжает Луи.
— Ну и что. Я даже не подготовил речь, — смеется он. — Тот парень своей победой просто спас мою задницу. Я должен отдать ему за это должное.
— Я помогу тебе ее написать в следующий раз, — обещает Луи, и Гарри гладит его по волосам.