Пролог
Иногда жизнь ставит перед трудным выбором: уйти или остаться, струсить или дать бой.
Выбрать между тем, что хорошо, и тем, что правильно.
Последний выбор - самый тяжелый.
Я стояла, глядя в глаза тому, кого ненавидела больше всех на свете, и видела на его лице торжествующую ухмылку.
Он точно знал, каким будет мой выбор.
Я тоже это знала.
И все, чем жила в последние месяцы: отчаяние и боль, страсть и жажда мести - сейчас не имело никакого значения.
Правильный выбор не приносит счастья, но дает абсолютный покой.
До конца жизни.
Я медленно положила пистолет на землю и подняла руки над головой.
Глава 1
Всю дорогу до аэропорта лил дождь. Я смотрела в боковое стекло, расчерченное причудливым узором из капель воды, и усиленно старалась сохранять непроницаемое выражение лица.
Причина моего внутреннего беспокойства сидела рядом: муж внезапно вызвался проводить меня в очередную археологическую экспедицию, и эта несвойственная ему забота сразу показалась мне подозрительной. За восемь лет супружества он ни разу не отвозил меня в аэропорт или на вокзал, ограничиваясь лишь дежурным поцелуем у двери, и тут же сдавал меня в надежные руки водителя и охранников. Впрочем, и поцелуй уже давно исчез из наших отношений, заменившись неопределенно-сухим кивком.
Сегодня же Виктор перехватил меня у самых дверей и тоном, не терпящим возражений, сказал, что поедет в Шереметьево вместе со мной. Я лишь пожала плечами, но ощутила, как в живот словно кольнула острая льдинка. Иногда мне хотелось, чтобы интуиция чаще помалкивала: обычно она предупреждала о грядущих неприятностях, когда уже ничего нельзя было изменить или сделать... но и отмахнуться от неё никак не получалось при всем желании.
В полном молчании мы вышли из дома. Я искоса поглядывала на мужа, пытаясь угадать причину, побудившую его провести со мной это утро, но по его замкнутому лицу было невозможно что-нибудь прочесть.
Раздался звонок. Виктор вынул смартфон из кармана и на мгновение чуть сжал губы, выдавая мгновенно вспыхнувшее недовольство.
Я давно научилась разбираться в тонкостях его переменчивых настроений: когда много лет живешь с человеком властным и богатым, то быстро осваиваешь науку обходить его болевые точки и избегать конфликтов. В противном случае такой брак быстро заканчивается. За восемь лет я изучила все невербальные сигналы, какие только могла получить, а потому сейчас внутренне напряглась, ожидая худшего.
Едва мы сели в машину, напряжение между нами сгустилось еще сильнее, став почти невыносимым. Виктор закончил телефонный разговор и повернулся ко мне. Ничего хорошего я от него ждать не могла в принципе, да и плохое предчувствие из острой льдинки превратилось в болевой спазм в животе. Я вжалась в спинку сиденья, остро сожалея о том, что не смогла улизнуть из дома незаметно и отложить этот разговор до моего возвращения. Я избегала этого момента с тех пор, как получила неутешительный вердикт врачей и глупо надеялась, что смогу собраться с силами в поездке, чтобы встретить новый вызов... но не сложилось.
Очередная трель заставила его выругаться и снова достать смартфон из кармана.
Я смогла выдохнуть и отвернуться.
Всю дорогу Виктору без перерыва названивали его заместители, секретарша, деловые партнеры и прочие важные личности, и с каждым собеседником его нетерпение и злость лишь нарастали, а я тихо молилась про себя всем известным богам, чтобы мы не успели поговорить до приезда в Шереметьево. Виктор точно бы не опустился до того, чтобы вести важный разговор в общественном месте, тем более таком плебейском, как общий зал ожидания.
Когда машина остановилась и открылась дверца, я была уже почти спокойна.
Еще немного - и наступит долгожданная свобода.
Эта экспедиция была нужна мне как воздух - в прямом смысле. Большинство людей, если уж им повезло любить свою работу, любят ее за то удовлетворение и удовольствие, которое она им приносит. Я же любила профессию археолога за экспедиции, в которых могла отдохнуть душой и ощутить ветер свободы. Другой причины работать у меня не было.
Я с радостью покинула роскошный салон автомобиля, пахнущий большими деньгами, и привычным движением закинула на плечо тяжелый походный рюкзак. Несмотря на присутствие трех мужчин рядом, мне не приходилось ждать помощи: Виктор бы точно не захотел пачкать своё любимое пальто, сшитое на заказ, ну а два телохранителя как всегда проигнорировали тот факт, что я тащу двадцатикилограммовый баул, ибо им: «Не положено занимать руки, а то вдруг опасность, уж не обессудьте, Валерия Александровна». Так что мы представляли собой довольно-таки живописную группу: два амбала, двигающие слаженно, как танцоры, выписывающие вокруг нас только им понятные траектории, холеный вальяжный мужчина и женщина в джинсах и рубашке, сгибающаяся под тяжестью походного рюкзака.