Местность тут же огласил очень громкий хохот семи глоток, не удержался и Бьорлам. Смеялись они долго, повозка успела преодолеть за это время не меньше полумили, после чего Бьорлам сквозь слезы сообщил:
― Странник прямо по курсу, в монашеской рясе, подберем, Ульдвин?
― Посмотрим.
Повозка подъехала к идущему существу ― догадаться мер, человек, аргонианин или каджит было нельзя ― в желто-оранжевой перекидной через одно плечо рясе-тунике, которые носят жрецы различных богинь, будь то Мара[10] или Дибела.
― Привет, добрая душа, ― поздоровался возничий.
― М’айк[11] приветствует вас, воины, ― странник обернулся, им оказался каджит, с густыми усами.
― М’айк, тебе куда?
― М'айк идёт в Фолкрит.
― Залезай в повозку, ― крикнул Ульдвин.
Каджит поблагодарил норда, залез в повозку и сел на лавку.
― Ну-с, рассказывай, сын лун[12], что тебя занесло так далеко от Эльсвейра[13]?
― М’айк просто путешествует по Скайриму, ― только и сказал каджит.
Раздался смешок, после чего один из наемников спросил:
― М’айк, а что ты можешь нам интересного расскажешь? Ехать нам еще долго, вот и надо поговорить.
― Э… Хм… Ну, отца М’айка зовут М’айк, его отца тоже зовут М’айк, у нас в семье всех котят мужчин зовут М’айкми. Мой не сильно далекий предок, тоже М’айк, разговаривал с самим чемпионом Сиродила, а далёкий-далекий кот предок с великим Нереварином[14].
После чего, М'айк добавил ещё пару очень интересных фраз:
— Однажды, у М'айка украли сладкий рулет, но стража отказалась его искать[15].
И ещё:
— Нет, знаете, слишком много магии – плохо. Однажды М'айк применил два заклинания сразу и сжёг свой сладкий рулет. М'айк просто хотел проверить комбинацию магии, но ведь магия плюс магия все равно магия, не так ли?[16]
***
—Так, — начал Ульдвин у входа в Факельную шахту. Каджит поехал в Фолкрит, норд заплатил за него, — эти уроды могут быть до сих пор там, но то, что тут лежит мертвец – не очень хорошо для нас. Там может быть ещё один мститель. Так что, будьте осторожны, в бой ввязывайтесь по крайней необходимости!
Прямо у входа слева лежало четыре каменных горки – этакие могилы, именно это и вызвало у Ульдвина сомнения. Они вошли в дверь, погрузились из знойной жары в приятный холодок. Спустившись глубже в шахту, они наткнулись на хаотично лежащие булыжники, что означало лишь одно – бандиты ждали кого-то, и этот кто-то активировал ловушку, а сам — что видно по отсутствию тела — ушел и перебил хозяев.
Тогда мстители вышли в грот.
Слева падала вода, создавая подземное озеро. Тут можно было свернуть влево и пройти по мосту, попасть в следующий зал, а можно было свернуть вправо к очагу и лежанке, а также пройтись вперёд и упереться в завал.
Мост оказался крепок, хоть на вид казался гнилым и хлипкими. По нему мстители прошли в туннель, после чего справа показалась клетка с сундуком, все было вынесено. У входа в клетку стоял выпачканный в кровь стул, на жердинах клетки засохла мозговая субстанция. Трупа также нет.
А дальше они вышли в большой грот. Тут жизнь не то что кипела, но все же была. Около плавильни бандиты сгребали останки человека, чтобы потом их похоронить вместе с телом, другие же работники ножа и топора перекладывали трупы с земли на телегу. А в клетке, которая тут явно недавно, сидели и лежали пленные, в них Ульдвин признал своих караванных. У всех на голове были надеты черные мешки смертников.
— Ух, как чешутся руки проломить какому-то бандиту череп!
Ульдвин стянул с плеча лук, взял из поясного колчана стрелу, шикнул наемникам:
— Достаете луки и по моей команде пустите стрелы по тому, — ткнул пальцем в сторону сидящего на стуле человека в стальной броне, — и тем бандитам, около труповозки! Остальные – приготовьтесь к драке! — Ульдвин натянул тетиву, направил дрожащий лук в сторону стоящего на мосте разбойника с оголенным торсом, — начали.
Звук спуска тетивы трёх луков слился в один, стрелы зажужжали, рассекая воздух, вскрикнули цели. Ульдвин заорал, побежал по мосту вниз, ощутил, как левую руку начало жечь, после чего в ладони засияло пламя. Он сжал кулак, разжал и направил открытую ладонь в сторону недоумевающего бандита, тот загорелся, засаленные волосы и мех на броне вспыхнули моментально, стали плавиться. Кожа запузырилась, появившиеся волдыри в одно мгновение полопались, сочившаяся жидкость сразу испарилась. Разбойник упал, разбив себе лицо об деревянный настил. Умер.