Обидная колкость.
- Ну, я же не прошу кинуть мне туда или [14]! – Обиделась я.
- Авио-что? – Усмехнулся он.
Я не ответила. Мы чокнулись бокалами и осушили их.
– Что еще у нас сегодня в программе? – Спросила я и поставила бокал на песок.
- Буду показывать тебе созвездия и целовать, с рассветом загадаем желание, а затем дойдем до меня, чтобы ты выспалась. Я спою тебе колыбельную.
- Мне нравится.
- И, что, даже никаких возражений?
- Никаких. – Шепнула я, приблизилась к нему и прижалась своими губами к его губам.
- Перед тем, как мы поцелуемся, Кастрюлька, – Тупое прозвище!!! – я хочу спросить, как далеко мы сегодня идем?
- То есть? – Я сделала вид, что не поняла, надеясь на то, что он перефразирует свою мысль или скажет что-то другое. Но это было глупо с моей стороны.
- Ну, я имею ввиду, как только захочешь дойти до конца, просто дай мне знать. – Он поцеловал меня в лоб.
Я нахмурилась. В моей голове понесся ураган мыслей. Анализ ничего определенного не выдал. Не то, чтобы я не думала об этом – конечно, думала. Но теперь, столкнувшись с выбором лицом к лицу, я конкретно очкую.
- Ты чего? – Отвлек он меня. – Не нужно так из-за этого заморачиваться. Если не хочешь или боишься…
- Я не боюсь!!! …В физическом смысле. – Тут же добавила я уже тише.
- А в каком тогда боишься? – Растерялся он.
- Наверное, в моральном или эстетическом.
- То есть?
- Я знаю, у тебя было много девушек до меня и я тебя не виню. Но, согласись, ты гораздо смелее меня и более раскрепощен.
- Кастрюлька, это вполне естественно. – Он посадил меня к себе на колени и обнял. – Ты ведь изучала биологию. Мужской пол доминирующий…
- Больная тема. Давай о другом. – Буркнула я.
- Ладно. – Он смотрел на меня еще пару секунд, затем отвлекся на небо. – Какие созвездия ты знаешь?
- «Большая медведица» и «Орион».
- Хорошо. Расскажи мне о них.
- «Орион» был назван так в честь знаменитого охотника, отличавшегося своей необычайной красотой и высоким ростом. – Здесь я зевнула. – Легко разыскать по трём бело-голубым звёздам, изображающим пояс Ориона…
- Эй, да у тебя глаза слипаются! – Заметил он.
- Да не, не. – Тут же ободрилась я. – Я не сплю!
Я ущипнула себя за руку незаметно от Димы, но это мало помогло. Сидеть на его коленях было так круто! Я была готова разорвать шилом все свои подушки, чтобы вечно спать вот так.
- В России лучше всего виден в январе... – Пробормотала я и провалилась в сон.
***
В каждом сне есть доля правды.
В этом тоже есть одна.
В нем танцуем с тобой вальс мы
Среди огня.
***
- …Я иду по твоим следам. Спасет только рассвет. Ты будешь молить меня оставить тебя в живых…[15] – Тихо напевал Дима.
- Немного жутковато для пробуждения, ты не находишь? – Я сонно потерла глаза.
- Прости. Просто это единственная песня про рассвет, которую я вспомнил. – Он поцеловал меня в висок. – С добрым утром.
- С добрым… Стоп! – Дошло до меня. – Я, что, всю ночь просидела у тебя на коленях?! Я, ЧТО, ПРОСПАЛА РАССВЕТ?!!
- Он красиво освещал твое лицо. – Шепотом сказал он, все так же прижимаясь губой к моему виску. – Ты расстроена?
- Конечно, расстроена! Я рассвет пропустила! Я желание не загадала!
- Зато я загадал. – Он загадочно посмотрел на меня.
- И что же? – Гордо отвернувшись, спросила я.
- Не сбудется. Если расскажу.
Он улыбнулся и убрал прядь непослушной челки мне за ухо. Я окинула его недоверчивым взглядом. Что он задумал?
- Не заморачивайся. – Посоветовал он и поправил свой пиджак на моем плече. Стоп…
- Пиджак же был… - Недоумевала я.
- Ты замерзла. – Пожал плечами он.
- У тебя же теперь весь прикид в песке. – Почему я вчера этого не заметила?
- Твое внимание к моей одежде не осталось незамеченным, но, нет, я ее не сниму. – Усмехнулся он. Хам!
- Я не об этом, а о том, что тебе теперь придется все это стирать!!! – Возмущалась я.
- Запрягу тетю Дашу.
- Кого? – Не поняла я.
- Горничную. Я ее так зову. – Пояснил он. – Куда пойдем?
- А здесь остаться нельзя? – Заканючила я и вдруг вспомнила, что это я спала всю ночь, а Дима – нет. Он же устал. – А впрочем, пожалуй, нужно уйти отсюда. – Исправилась я.
- Куда путь держим? – Тут же ободрился он.
- Выбирай сам.
- Ну, давай до меня?
- Го. – Пожала плечами я.
***
Дима дал мне свою футболку и ушел на кухню за завтраком, а я пошла переодеваться в ванную.
На полках стояли какие-то тюбики, крем и пена для бритья, лежали лезвия… Я помотала головой, не желая даже обдумывать те мысли, которые посетили мою голову в ту секунду.
Я переоделась в Димину большую серую футболку и заделала неаккуратный пучок на голове. Точно такой же я делаю, когда рисую, чтобы волосы не мешались. Да, я художница.
Я посмотрела в большое горизонтальное зеркало напротив и представила, как Дима выходит после душа с обмотанным вокруг бедер полотенцем, рассматривает свое лицо и острые скулы… прямой нос… пухлые губы… Точнее, пухлую нижнюю и тонкую верхнюю…
У него прекрасное лицо… Тело не менее прекрасное.
- Ты переоделась? – Заглянул он в ванную, даже не постучавшись, но сейчас мне было плевать на это.
Я не ответила. Мы посмотрели друг на друга. Дима зашел в ванную и прикрыл за собой дверь. Я, не отрываясь, смотрела на него. Он подошел ко мне. Я повернулась к нему, встав к зеркалу боком. Мы стояли почти вплотную друг к другу, но ничего не предпринимали. Меня сковывало напряжение и желание запретного.
Зрачки его глаз быстро забегали по моему лицу, словно в поисках заветного «да», а у меня в голове крутилась «Ave Maria»[16].
Я молчала.
Он положил руку мне на шею. Каждое его движение словно понемногу ослабляло меня и делало мои ноги все более неустойчивыми, а еще оно будило во мне инстинкты и притупляло разум.
«Я хочу большего!» – Пискнул кто-то в моей голове.
«Еще чего!» – Тут же возмутилась оставшаяся часть разума.
«BAZINGA!!!»[17] – Сказала я про себя им обоим.
- Если захочешь остановиться, просто скажи. – Сказал Дима. По его голосу было слышно, что он вот-вот потеряет контроль.
Я поцеловала его, а он меня. Сначала довольно легко, а затем более требовательно. Я ответила тем же, затем закинула правую руку ему за шею, а левую запустила в волосы. Дима сгреб меня руками, стряхнул левой рукой все с ванной полки и усадил меня туда. На пол полетели тюбики, крем для бритья и лезвия.
Дима уперся левой рукой в раковину слева от меня, а правой притянул меня к себе за шею и поцеловал. Я тем временем, не отрываясь от Диминых губ, расстегивала пуговицы на его белой рубашке. Сколько их? Миллион?
Когда я, наконец, смогла расстегнуть эту чертову рубашку, мою голову осенила гениальная (а может и не очень) мысль. Я вспомнила пару статей, прочтенных мной на досуге в интернете, и поцеловала Диму в шею.
- Кастрюлька, ты меня удивляешь. – Усмехнулся он, между поцелуями.
Я обвила ногами его торс. Он поднял меня и перенес с полки на край ванны. Я подняла руки вверх. Раздался глухой звук упавшей на пол Диминой футболки. Я обняла его за спину, прижав ладони к лопаткам, и тут же почувствовала каждую родинку на его обнаженной коже.
- Дима, ты моешься? – Раздался за дверью голос тети Даши.
Мы притихли. Я прижалась к Диме, сдерживая истеричный смех.
- Агась, теть Даш. – Ответил он и включил воду для достоверности.
- Я пиджак застирать хотела, он у тебя в песке весь. Ну, я потом зайду.