Сон увидеть я не успела. Меня разбудил неожиданно включившийся в палате свет. Я потерла глаза и уставилась в дверной проем палаты, ожидая появления того, кто осмелился зачем-то меня разбудить.
В двери палаты влетел дядя Коля с каким-то мальчиком на руках, за ним спешила какая-то женщина. Мальчика положили на свободную койку. Он кряхтел и тяжело дышал. Сам он был щуплый, а в его лице было что-то неправильное, даже дикое.
- Не спишь? – Наконец, спросил дядя Коля.
Уже нет. – Огрызнулась я про себя, но вслух лишь мотнула головой.
- Вот, соседа тебе привел, теперь не так скучно будет.
Ага. Спасибо. И как я только раньше без него жила? – Злилась я про себя.
Дядя Коля вышел.
- Ты уж, пожалуйста, присмотри за ним. – Вдруг заговорила со мной женщина. – Он же слабенький…
С какой стати я должна за ним приглядывать?! – Понеслись ураганом злые мысли в моей голове. – Меня, вот, тоже бросили здесь на произвол судьбы! Я же помощи не прошу! Пусть парень учится самостоятельности!
- Хорошо. Конечно, я за ним присмотрю. – Вместо этого сказала я, злясь на себя за слабохарактерность и безотказность.
- Ну, что, Кирюш? – Порхала над ним она. – Тепло?
- Угу.
- Хочешь банан?
- Пить. Хочу. – Выдохнул он.
- О! – Она озабоченно огляделась по сторонам и увидела мою минералку. НЕТ!!! – Можно?
Не дождавшись ответа, она взяла минералку, налила полную кружку и дала Кириллу попить. Я просто офигевала.
Вскоре она ушла, свет выключили и в палате остались только я и зловеще хрипящий Кирилл.
Заснуть не получалось. Мне казалось, что даже воздух в палате изменился. В нем теперь пахло кем-то чужим.
«Чужой» начал бесить меня с первой же минуты. Поначалу, это была ничем не объяснимая неприязнь. Но с каждым днем он давал мне все больше поводов себя ненавидеть.
Начало всему положило то, что мне пришлось каждую ночь прислушиваться к тому, дышит ли Кирилл? Это было что-то невероятное, потому что то, что для меня «задыхается, полудохлый» – для Кира «обычно я так и дышу, все норм».
Затем на меня взвалили обязанность (именно обязанность!) приносить ему из столовой завтраки, обеды и ужины. У него были какие-то шрамы на руках – по одному на каждом запястье – и в связи с этим у него тряслись руки. И все бы ничего, но, когда я приносила ему еду, он ее не ел. Совсем! Он принимал презрительный вид, словно я принесла ему какие-то помои, и говорил: «Я это есть не буду». И я зря проделывала лишние телодвижения!
Также Кирилла я возненавидела за то, что каждое утро в шесть часов мне приходилось будить его, чтобы он сходил за своей порцией утренних таблеток. На что он каждое утро сладко мямлил: «Щас, щас встану» – затем поворачивался к стене и блаженно спал дальше, а мне приходилось тащиться ему за таблетками! Маменькин сынок!!!
Но весь гнев на него я сдерживала из жалости.
А затем в моей жизни появился Мартынчик…
Мартынчик – это не кличка, а фамилия. Валентин Мартынчик, к которому я раньше не особо приглядывалась, лежал в соседней первой палате, на одном этаже со мной. Я знала о нем и раньше, но замечала лишь, когда он играл со своими тапками, сидя на полу посреди коридора, долбался головой об стены, обижал маленького мальчика по имени Данил или подходил ко мне слишком близко (в этом случае я чувствовала тошнотворный запах чеснока, который Мартынчик ел на обед, завтрак и ужин). Общался он (я имею ввиду двусторонне) только с девочкой Настей. Хотя двусторонним их общение назвать сложно, поскольку Настя говорила Мартынчику только «да отстань ты», «отвали, придурок» и «да ты бесишь уже». И, поскольку Кир был мальчиком общительным, он тут же начал общаться с ними со всеми сразу и вскоре в нашей палате прописались Настя, Мартынчик, Данил (который всюду таскался за Мартынчиком) и вечный запах чеснока.
Разузнав, что у меня есть ноут и модем, Настя тут же заняла мой любимый гаджет: сидела в «ВК», играла в «Бутылочку», писала абсолютно безграмотные сообщения и статусы, вроде «Я лижу в больнице», и слушала ужасный рэп и клубняк. А поскольку Мартынчик горячо любил петь песни «Zippo», которого без устали слушала Настя, песню «безумно можно быть первым» я возненавидела. Вдобавок, Мартынчик вечно сидел на моей кровати, чесался, где вздумается, трогал мой ноут и совершенно не реагировал на замечания.
Я долго терпела. Но однажды он перешел все разумные границы…
В тот день все они снова толпились у меня в палате. Если к Кириллу я, так и быть, привыкла, то присутствие Мартынчика до сих пор напрягало меня.
Я на секунду отвернулась к своей тумбочке, чтобы наорать на Данила, который истратил все мои мыльные пузыри, а затем обзор мне закрывала сидящая справа от меня Настя, вновь зависающая за моим ноутом. Так что случившееся я заметила не сразу.
То, что Мартынчик сел на мою подушку, меня на тот момент мало волновало. В данный момент меня разъярило то, что эта жирная Мартышка держала в своих жирных лапах моего Дэню!!!
Я подскочила к нему:
- НЕ ТРОЖЬ!!! – Заорала я, вырвала Дэню и прижала к себе.
В палате тотчас стало тихо как в крематории.
- А, че, тебе его кто-то подарил, да? – Ухмыльнулся он, пытаясь отобрать щенка назад, что ему вскоре удалось.
По инерции я отскочила назад. Из глаз брызнули слезы бессилия. Я забежала в туалет, села на пол и одной рукой утирала слезы, а второй удерживала ручку двери, потому что щеколда на ней отсутствовала.
Вдруг дверь с силой дернули, и в щели показалась жирная рожа этого мудака.
- ОСТАВЬ МЕНЯ!!! ОТВАЛИ НАХРЕН!!! – Гаркнула я, как мне тогда показалось, на всю больницу. На весь мир.
Мартынчик испуганно прикрыл дверь, и я тотчас снова вцепилась в ручку.
Через какое-то время я услышала забитый голос Насти:
- Лиз, он ушел. Выходи. Я спрятала Дэню.
Я недоверчиво выглянула из-за двери и прислушалась: вроде бы его действительно нигде не было. Я вышла из своего укрытия, умылась и попила сок. Недавно меня навещали две мои одноклассницы: Надя и Вика. Они привезли мне зубочистки и тетрадь по моей просьбе, а еще бананы, два батончика «Несквика», мыльные пузыри и сок. Я была им сейчас безмерно благодарна, так как мне сейчас не нужно было ничего, кроме сока.
И Димы.
Мы не созванивались и не переписывались уже четыре дня. Знаю, это глупо, но я уже схожу с ума. Хотя, в принципе, в свете последних событий, это как раз-таки объяснимо. Из-за этого Мартынчика и моих ассоциаций я скучала по Диме в разы сильнее. Каждое слово, каждое место в больнице – абсолютно все напоминало мне о нем. Тыкало в лицо его отсутствием…
Настя ушла и слава Богу.
Я залезла в ноут и создала новый документ.
*** Из дневника Лизы ***
Привет.
К нам опять седня приставал Мартынчик (да чтоб его -.-), я испугалась, позвонила Диме… Он поначалу трубу не брал, а потом и вовсе скинул, когда я третий раз позвонила…. :с
Потом он в контакте написал, что готовится к экзамену. Я напомнила, что он седня не пришел, а значит – за мной одно желание. Короче, я вроде как выиграла пари, но ведь он не пришел :с
Я короче вообще ничего не понимаю!
Я же его ненавидела! Он же мне не нравился!..
Ну…
Ну, да, он веселый… XD хорошо, очень веселый.
Ну, да, он красивый, брутальный и выше меня ростом…
Да, он слушает рок…
Да, он…
Да…
АААААААААААААААААААААААА
Ну, поцеловал он меня раза четыре, н… ну и что?..
Подумаешь!..
Блин…
Я, что, влюбилась?..
Только не это!