- А как получилось, что вы от них спаслись? Вас не заметили?
- Да в том-то и дело! Я постучал-постучал, никто не ответил. Вошел в квартиру, будь она проклята. От порога позвал, стал кричать, кто я и зачем, ну как обычно. А какая-то женщина из другой комнаты позвала меня. Ну вот. А там...
Внизу, в комнате, неожиданно зажегся свет. Раввин, уронив свечу, подскочил ко мне и, щекоча бородой, вжал в ближайшую стену, как бы желая своим телом загородить от света, хлынувшего в наше убежище снизу. Он тяжело дышал и молча косил дикими глазами в сторону люка.
Под нами послышались шаги, и мужской голос буднично обьяснял кому-то, что воду следует менять как минимум раз в день и вообще желательно больше внимания уделять мелочам, иначе все сводится на нет. После небольшой паузы этот же голос невнятно чертыхнулся, послышалось металлическое клацанье и легкий гул – звуки, которые обычно издает закрываемая железная дверь. Потом стало тихо.
- Ну? Ты понимаешь? – прошептал мне раввин в самое ухо.
Меня слегка передернуло. Он по-прежнему стоял, прижавшись ко мне, и я чувствовал его несвежий запах.
- Ничего не понимаю – ответил я, стараясь отстраниться.
- Там, внизу – клетка, в ней они держат людей! Тех, которых поймают. Я сам видел. И еще слышал, как один кричал. О-о, как страшно кричал! Надо уходить отсюда!
Мне стало противно. Этот прижавшийся ко мне человек, жуткие сцены, о которых он говорил, усилившийся запах металла - все стало противно. Я не хочу играть в эти игры! Я вообще больше не хочу ни во что играть! Меня уже десять раз могли посадить в клетку, если бы это было им нужно. Должна же быть хоть какая-то логика. Да и раввин запросто может оказаться одним из тех. А если даже и нет. Черт с ним!
Я резко оттолкнул сопящего бородача и шагнул к двери. Хочу, наконец, дойти до первого этажа. По крайней мере, попробую. Раввин отпрянул от меня, но тут же вцепился мне в рукав, зашипел и замахал свободной рукой. Говорить громче он боялся. Я уже схватился за дверную ручку, когда он снова без труда притянул меня к себе. Ну и здоровый же мужик! Я расслышал его отчаянный шепот:
- Тише, тише!.. Хотя бы меня не губи! - Он рывком открыл дверь. - Ну, иди быстро!
И дверь захлопнулась. Если можно назвать захлопыванием молниеносное, но совершенно беззвучное движение за моей спиной. Я снова был на свету. Постоял, привыкая к нему. Ерунда это все. Проделки Джулии. Или этого... Ясно же: меня пытались задержать. Сначала хотели заинтересовать, теперь вот – запугать. И я чуть было не попался в довольно примитивную ловушку. Интересно, этот раввин, он у них как, почасово деньги получает или за каждую уловленную голову? Только вот переигрывает. Я снова двинулся вниз.
Этажом ниже, прямо у лифта, стоял человек и, прислонившись к стене, курил. После всех встреченных мною здесь персонажей этот парень выглядел совершенно обыденно. В джинсах и футболке. Молодой и довольно крепкий. В левом ухе –серьга. Запросто сошел бы за электрика или какого-нибудь другого ремонтника. Тем более, что из левого кармана высовывалась красная пластиковая ручка кусачек или плоскогубцев. Я внимательно рассмотрел его, завидуя его спокойствию нормально одетого человека.
Он поднял на меня глаза и усмехнулся. Ну еще бы! Я постарался побыстрее проскочить мимо. Он усмехнулся еще откровеннее и спросил:
- Ну что, психа этого видел?
Я замер спиной к нему.
- Какого психа?
- Ну этого, который денег пришел просить. Раввин, что ли? Он уже два часа наверху прячется, выходить не хочет, дурак. Думает, я не знаю, где он. А я знаю, только вот не могу придумать, как его выманить. Не драться же с ним. Я слышал, как он тебя к себе затащил, думал, ты его уломаешь. Ну да ладно, пусть сидит. Что я ему, папа, чтобы о нем заботиться, верно?
Он говорил со мной слегка насмешливо, но, в то же время, как с коллегой или соучастником. Я заколебался. Парень явно работает в местной обслуге. Может все-таки расспросить его о том, что здесь происходит? Меня-то он принял за своего.
Я повернулся к нему и, насколько мог независимо, тоже облокотился о перила.
- А зачем надо было его пугать-то?
- Да никто его не пугал! Зашел он к Марку, случайно увидел клетку, ну и с перепугу полез наверх. Теперь вот сидит. Только нельзя же его там оставлять, правда? Он с голоду помереть может. Да и вообще...
Я все еще ничего не понимал. Не птичьей же клетки так испугался мой раввин. Но этот парень говорит о ней как о чем-то нормальном, вполне бытовом. Хотя в этом домишке... Но не могут же быть реальными все эти средневековые кошмары? И будничный тон этого человека, может быть какого-нибудь здешнего подсобника, для которого все эти чудеса - лишь повседневная работа, который возвращается каждый вечер домой, а по пятницам приносит жене получку... Не могу же я так ошибаться. Он посмотрел на меня почти просительно.
- Слушай, может ты поможешь? Обьяснишь ему, что ничего страшного на самом деле не происходит. Только он теперь тебя к себе наверняка уже не впустит. Пойдем в квартиру, ты оттуда, через люк, и обьяснишь ему все. Ну не держит же его никто, на самом-то деле.
Он погасил сигарету, открыл дверь в квартиру и приглашающе улыбнулся. Я заметил короткий узкий коридор и часть ярко освещенной комнаты. В углу, по-моему, стояло кресло. В общем, ничего пугающего. Впрочем, раввин предсказывал, что до первого этажа я не доберусь. А это приглашение смахивает на ловушку. Хотя зачем им такие хитрости, могли бы и силой затащить куда угодно. Можно, конечно, предположить, что им нравится играть со мной, и это очередной трюк. Но если трюк, то слишком уж примитивный, чтобы всерьез рассчитывать, что я попадусь. Да и глаза стоявшего передо мной паренька были столь искренними, и так обычен был его вид, что, откажись я сейчас войти, он и меня, я уверен, так же добродушно пожалеет, как и бедного раввина. И я пойду дальше, провожаемый его насмешливым и понимающим взглядом. Ну уж нет!
Паренек, тем временем, прошел внутрь, скрылся из виду в комнате и снова вернулся ко мне.
- Ну давай, заходи. Он все еще там, наверху, я проверил.
Я шагнул в коридор и уж совсем хотел было отправиться на уговоры, но паренек, вместо того, чтобы пойти вперед, почему-то протиснулся мимо меня и как-то нехорошо посмотрел. Я не сразу понял, что именно нехорошего в его взгляде. И только когда он вышел из квартиры и щелкнул снаружи дверным замком, я сообразил - это было сочувствие. Но - жестокое сочувствие.
Пожалел меня, выполняя приказ? Ну и дурак. Я сейчас поднимусь к раввину, снова выйду на лестницу и... Если только из этой квартиры есть ход в ту каморку наверху. Ну, это сейчас выяснится. Я браво поддернул штаны и пошел в комнату. Не следует прижимать меня к стенке, ох, не следует! Если я сейчас взропщу и начну сопротивляться - будет плохо. Всем. В первую очередь, вероятно, мне. Но это уже не будет иметь никакого значения. Не загоняйте меня в угол, ребята!
Комната была небольшой и выглядела вполне невинно. Какое-то растеньице в горшке у стены, низкий диван и кресло. И еще - книжные полки. Только тревожный запах усилился. Я вдруг понял, что это не кожа и не ржавчина, а горелое железо. Ага, если тут пахнет так же, как и в каморке раввина, значит, они все же соединяются. Но люка нигде не было видно. Я огляделся. Справа, у книжных полок - еще одна дверь. Люк, скорее всего, там. Прекрасно. Я толкнул дверь ногой. Почему-то это движение придало мне смелости, не совсем настоящей, но достаточной, чтобы поддержать боевой дух и скользкие штаны.
Комната была меньше первой, но тоже совсем обыкновенной. Тем неожиданней и страшнее выглядела огромная клетка в дальнем углу. Она занимала почти треть комнаты, от стены к стене, и упиралась в потолок. Что-то средневековое, а может быть варварское, было в этих толстенных вертикальных прутьях, в тяжелых петлях небольшой дверцы. Да и цвет ее – естественный цвет кованого железа, грубого и настоящего - подленько подсказывал, что пытки, может быть, вовсе не плод воображения бедного раввина.