Я полетел в красноватом полумраке, какой бывает, когда смотришь на солнце, прикрыв веки. Вынырнул раввин в шляпе на затылке, и поля ее сияли как черный нимб. И заговорил, но не сквозь клокастую бороду, а своими огромными, сквозь очки, глазами. И веки его были маслянистыми и кривились, выговаривая слова, как губы.
- Не валяй дурака, оставайся. Они знают, как поступать с такими как ты. Что ты хочешь: увидеть удивительный спектакль или только грязную изнанку декорации? А спектакль, конечно, иногда страшный. Но ведь только убедительный спектакль интересен. А что может быть убедительней страшного? Подумай!
Из-за его нимба выглянула Джулия – такая, какой я увидел ее в первый раз, на тротуаре, только совершенно нагая. Она рассмеялась и стала делать за спиной у раввина загадочные жесты, а я почему-то понимал их. Она просила меня не верить раввину. И вообще не верить ничему, а только радоваться встрече с ней. Я снова почувствовал нашу невероятную близость. Джулия была такой, какой женщина может быть только во сне. Но тут раввин, если это был все еще он, понял, кто стоит за его спиной, презрительно сузил два своих рта.
- Она только женщина. К тому же она почти глухая, разве ты не заметил? Говорить ее научили, но жесты ей даются лучше. Помнишь, как она провела пальцами у тебя за ухом? Вот видишь, ее тайны - совсем не тайны. Но стоит узнать ее поближе, как все очарование исчезнет.
Джулия замотала говолой, как бы в огорчении, опустила глаза и прикрыла руками грудь и живот. Я внутренне подался к ней, не зная, что отвечать раввину, а она, Джулия, стала приближаться, оттесняя его, и оказалась рядом, совсем рядом...
Прямо на уровне глаз я увидел босую ступню, чуть прикрытую длинной джинсовой брючиной. С трудом поднял голову, отлепив щеку от жесткого пола. Рядом стояла Джулия в джинсах и длинной красной рубашке навыпуск.
- Все ударяешься, - сказала она и улыбнулась. Почти так же, как в только что привидевшемся мне бреду.
- Ты извини, это наверное моя вина, что так все получилось. Мне надо было поторопиться, а не оставлять тебя одного с Бертой. Зато теперь, обещаю – мы сразу же отправимся в Центр, и все будет хорошо.
Я поднялся на ноги и почувствовал, что все стремительно возвращается к самому началу: эта женщина и я, бессловесный и покорный. Ей я верил. И хотел дождаться конца приключения – ведь чем-то оно должно закончиться. Даже если утренним разочарованием.
Гарри куда-то исчез, и туман всякой мерзости, дух опасного сумасшествия пропал вместе с запахом недавней сварки. Я двинулся за Джулией. Она повернула ко мне лицо, и я вздрогнул, впервые разглядев в ушной раковине маленький аппаратик телесного цвета. Такие штучки носят глухие. Я бы очень удивился, если бы в этот момент не заметил, что из люка свешивается рука с грязной белой манжетой. Рука раввина. На секунду мне показалось, что это мертвая рука.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ничего неожиданного больше случиться не может. Слишком уж фантастически развернулась жизнь. Сэм проснулся с ощущением... Да нет, ощущений и желаний у него сразу же появилось очень много. Сразу же, как только сообразил, что теперь он очень богат. В тот день, когда случайное совпадение чисел просто так, ни за что, выдернуло его из обычной жизни. Процедура получения выигрыша, со всеми ее бюрократическими подробностями и проволочками, показалась Сэму чарующей прелюдией к новой жизни. Сэм вдруг понял, что под тонким непривлекательным слоем его прошлого незначительного существования в образе скромного клерка таилось его настоящее «я», которое остро хотело... Хотело всего. Той радости бытия, которая возникает перед мысленным взором обычного человека при словах «пятьдесят миллионов».
И вот сейчас, спустя месяц после самой необычной пятницы в его жизни, Сэм проснулся с ощущением, что все происходит совсем не так, как ему представлялось. Он до сих пор живет в своей маленькой квартирке, и, хотя деньги уже переведены на его банковский счет, все, что он сделал – это позвонил в контору, где работал, и уволился. И квартира, и улица, и магазинчик на углу – все напоминало об исчезнувшем Джо. Казалось бы сейчас есть возможность немедленно уйти, уехать, начать совершенно иную жизнь! С такими-то деньгами!
Но Сэм медлил. Как-то все получалось не совсем так. Вот если бы он сам купил этот билет... Тогда все было бы просто. Но деньги, фактически полученные из рук умирающего бандита, казались Сэму не совсем его деньгами. Если честно, то он просто боялся их тратить. Ведь в любой момент мог появиться Джо и потребовать свои деньги назад. Сэм страшно ругал себя за то, что тогда так и не выяснил, жив Джо или нет. Теперь было слишком поздно. Конечно, обладая такими деньгами, нет ничего проще, чем исчезнуть в огромном городе или вообще - уехать куда нибудь, где его не найдет никто, но... Его настоящее, остро всего хотевшее «я», медлило и... снова медлило.
Сегодня Сэм решил выбраться в центр и побродить. Нужно было немного расслабиться. В последнее время он почти не выходил из дома. Скорее всего, сказал он сам себе, никто не придет отнимать у него деньги, и теперь пора приглядеться к новому положению: выбрать хороший и респектабельный район, где ему захотелось бы жить, побродить по магазинам, в которых никогда раньше не приходилось бывать. Примерить на себя новую жизнь. Хватит медлить! Его ждут миллионы. Миллионы возможностей.
Стоял тот короткий промежуток летнего утра, когда солнце поднялось уже довольно высоко, но еще не палило. И потому даже в центре, на тихих богатых улочках, дышалось легко. Сэм беззаботно шел, никуда особенно не торопясь. В его распоряжении не только весь сегодняшний день, но и все будущее. Теперь, уж конечно, у него не будет нужды глупо заглядывать в свои окна. Он представил себе красавицу блондинку... или брюнетку. Неважно. Нужно сейчас же начать тратить свалившиеся на него деньги, привыкать к ним. Он подошел к удачно подвернувшемуся банковскому автомату и снял со счета денеги. Много денег. Столько, сколько ему еще никогда не приходилось держать в руках разом. Он и сам подивился той уверенности, которую вселила в него эта пачка, ощутимая при каждом шаге в кармане джинсов. Теперь следует придумать, как их потратить.
Он остановился у дверей небольшого, но, по-видимому, дорогого кафе. Сквозь огромные окна-витрины было видно, как в по-утреннему пустом зале парочка в ярких летних майках пьет кофе. Женщина в шортах, молодая и загорелая, безразлично откинувшись на стуле, слушала, что ей говорит мужчина – лысеющий, с брюшком джентельмен, тоже в шортах. Надо же, - подумал Сэм – и у меня может быть такая спутница. Он сравнил себя с джентельменом и нашел, что сам он ничуть не хуже, разве что одет в тяжелые темные джинсы и немодную рубашку. К черту все, - сказал себе Сэм, - зайду вот и буду пить здесь кофе! И совершенно нет нужды ждать пятницы, чтобы почувствовать предвкушение приключения. Воспоминание о Джо здесь, на солнечной тихой улице, ощущалось лишь как дурной полузабытый сон.
Он решительно шагнул к двери, решительно начал ее открывать и даже услышал, как слабо звякнул колокольчик. Никаких проблем, сейчас начну тратить деньги. Прямо сейчас. И самым роскошным образом. Уже почти шагнув в кафе, он вдруг краем глаза увидел, что по тротуару прямо на него идет фигура в темном костюме. Сэма передернуло. Полузабытый сон стал резко обрастать реальностью. Это он, Джо. Из джинсов, как злое свидетельство, неприлично выпирала пачка денег. Наверное следует объясниться, рассказать, что билет оказался выигрышным, но если Джо считает... Неведомая сила развернула Сэма и бросила его в сторону от надвигающегося человека. Трудно сказать, как долго бежал бы Сэм на отяжелевших ногах. Но ощущение, что его сейчас схватят, заставило его обернуться, и он увидел, что черная фигура - совсем не Джо и вообще не мужчина, а женщина. И не в черном, как ему показалось, а только в темнозеленом платье. Кошмар отхлынул, но оставил после себя слабость и растерянность. Женщина приблизилась. Сэм облегченно вздохнул и, отгоняя остатки испуга, попытался улыбнуться ей. Он заметил, что она немолода: шея и часть груди в вырезе платья откровенно морщили, но лицо, круглое и добродушное, было еще гладким. Она была некрасива и полновата, но, в то же время, и не уродлива. Обычная женщина. Просто женщина.