— А где она сейчас? — спросил Леви, когда Кайла умиротворенно плюхнулась на стул.
— Она в Каранесе с моей мамой, — Анка не смогла сдержать улыбку, вспоминая слова Лейлы перед уходом и прыснула от смеха.
— Чего смешного?
— Она просила передать, что очень хочет увидеть «маминого друга». Сказала, что даже нарисует его.
Леви как-то странно выгнул бровь, не зная, как ему на это реагировать. Словосочетание «мамин друг» казалось ему каким-то неуместным и странным. Он слегка откашлялся, чем вызвал у переглядывающихся Кайлы и Анки улыбки на лицах. Кайла с большим интересом следила за каждым изменением на лице капитана. Она понимала, что Леви все еще сложно осознавать такие большие перемены в его и без того насыщенной жизни. Он расспрашивал Анку в сдержанном тоне, хотя и серьезном, но ласковом. Узнав достаточно, он закончил свой довольно длинный и монотонный допрос и проводил вместе с Кайлой Анку до двери.
— Постараюсь вернуться до восьми. А вы пока уточните у Софи ее позицию, — Анка обняла Кайлу и закрыла дверь.
Комментарий к Любить со сломанным сердцем
Напишите
Получилось ли у меня раскрыть столь ожидаемое многими событие хорошо? Или вы видели это иначе? Если да,то как?) Будет интересно сравнить))
========== Око за око ==========
От приятного тепла факела, подвальной духоты и долгой неподвижности Марта клевала носом. Веки безудержно тянулись сомкнуться, закрыть красные глаза, перед которыми уже вспыхивали мутные пятна. Пустой стул напротив плыл в наступавших слезах, а темные тени стены сливались в сплошной черный фон. Марта попробовала шевелить рукой — безуспешно. Они были прочно привязаны к подлокотникам, без возможности напрячь даже пару мускул. Веревка холодной змеей обвивала предплечье, но в кожу не впивалась.
«Тут темно… но тепло, — Марта перевела взгляд на все еще горящий факел. Его свет больно резанул по глазам, и Марта скривилась, отвернулась. — Где Софи?»
Она и правда осталась в подвале совсем одна. Наверное, когда она задремала, разведчики увели ее. Она должна была что-то кому-то написать, но Марту это не сильно интересовало. Эта женщина всегда вызывала в ней какое-то необъяснимое чувство собственной ничтожности и жалости, всегда смотрела на нее свысока, как на мусор, как на дешевку. Причем она сама была далеко не важная дама: не красива, не умна, не богата, с довольно опасной и точно не благородной работой. Марта усмехнулась. Не ей уж точно говорить о «благородной работе», особенно сейчас. Она не брезговала никаким заработком. Марта была и официанткой, и посудомойщицей, и служанкой, а сейчас и того хуже. Девушка слегка дернулась, вспоминая первые две недели «новой работы». До чего же тошно…
Но Марта была неглупой. Злой, мстительной, сама себе на уме, но не глупой. Она прекрасно видела, как на нее смотрит Софи, прекрасно понимала, что ведет себя распутно и бесчестно. Прекрасно видела свое отражение в зеркале и так же прекрасно понимала, что она себе противна.
Марта перевела полузакрытые глаза на выход. В воспоминаниях всплыл образ до ужаса перепуганной Кайлы, что после ее слов поспешила удалиться, лишь бы не находиться в одном помещении с ней. Нос непроизвольно дернулся, когда Марта вспоминала выражение лица майора. Тогда, это бессилие в полумрачном лице, смешанное со страхом и неловкостью, вызывало эйфорию. Марта с чувством выполненного долга наблюдала палитру эмоций на столь ненавистном лице, что чуть не заулыбалась как полоумная. Те минуты желанного возвышения казались подарком за все те унижения, которые она испытывала, сидя связанной напротив Софи.
Почему же сейчас, вспоминая это, ей не хочется улыбаться?
Она сделала еще пару бесполезных попыток расслабить веревки, как услышала скрип ступенек. В полуосвещенном факелом лице она узнала Кайлу.
— Чего тебе? — грубо спросила ее Марта.
— Пришла тебя развязать, но, как мне кажется, тебе и так хорошо, — грубо ответила Кайла. — Уже девятый час, ты тут нормально проторчала.
— А почему я вообще тут торчала?! Вы должны были защищать меня, а не связывать, был уговор!
— Могла быть вероятность, что Софи придет не одна. Хоть Саша и Жан отследили ее передвижение, перестраховаться было бы не лишним, — Кайла вплотную подошла к Марте и достала нож. — Так, резать?
На Кайле уже не было того окровавленного платья, в котором она явилась в подвал в начале. На ней уже была военная форма, из-за чего ее силуэт казался Марте более грозным. Марта опустила глаза и пробормотала:
— Режь.
Кайла опустилась на одно колено и начала перерезать веревки на руках Марты. Царило полное молчание. Нож скрипел о жесткие нитки, пока Марта наблюдала, с каким лицом Кайла водит им по веревке. В ее взгляде не было ни злости к Марте, ни страха, ни волнения, ни даже задумчивости. Губы плотно сжались в тоненькую полоску, словно она хотела ругнуться, но насильно затыкала себе рот. Марта заметила, что форма, в которой была Кайла, была ей велика; в некоторых местах на ремнях были проделаны искусственные отверстия. Видимо, она настолько похудела, что военные стандарты не рассчитывались под такую худощавую фигуру. Спереди, на груди, ремней не было вообще.
— Все, — враз веревка змейкой упала на пыльный пол подвала. Марта взглянула на свои красные запястья, повертела кистью и тихо поднялась. Кайла кинула в ее сторону опасливый взгляд, все еще не убирая в чехол нож. Она загнула нож рукоятью вверх и спрятала лезвие в рукав рубашки. В подвальной полутьме его сложно было заметить.
— И куда мне идти? — спросила Марта, не глядя на Кайлу. Губы ее невольно то смыкались, то что-то проговаривали, она постоянно кусала щеки. Кайла поняла, что Марта хочет сказать что-то еще.
— Не знаю. Мы сейчас идем исполнять план Софи. Она сказала, что знает одно место, где грузят оружие. Там она передаст письмо одному солдату, а другого мы повяжем и допросим. Поскорее бы это закончить… тошно, — Кайла и Марта стояли в разных углах подвала, никто не поднимал глаз друг на друга. Дерево факела тихонько потрескивало, огонек весело плясал на конце палки, отбрасывая на лица девушек тяжелые темные тени. Марта чувствовала, будто у нее под кожей скребутся вши, будто они проедают ее изнутри. Она тихонько всхлипнула, а из носа побежала влажная струйка. Почему же ей сейчас так больно?
— Пошли, — сказала хрипло Кайла, — Анка проведет тебя до дома, я ее попросила. Будешь юлить — она с тобой долго возиться не будет. Эй!
— Майор Кайла… — Марта стояла в своем углу, словно бестелесный призрак, не шевелясь. Ее губы почти не шевелились, а звук, казалось, возникал сам собой. Кайла напряженно посмотрела на девушку, еще сильнее сжимая рукоять ножа. Неужто что-то придумала эта стерва?
— Что?
— Джек… Он правда убил себя?
Кайла похолодела. Ее глаза с ужасом уставились прямо в лицо Марты. Марта же, наконец, подняла взгляд. В нем читалась такая горечь, что Кайла невольно отвела взгляд в сторону. Она пыталась собраться с мыслями. Почему она боится? Ведь ответ на этот вопрос прост и очевиден, она ведь сама внушала его Марте, сама кричала это в муках совести. Марта подбежала к Кайле с такой скоростью, что последняя даже не успела достать нож. Марта схватила ее за плечи и сильно-сильно затрясла.
— Они меня обманывали, да? Правда ведь?! Софи врала?! Ответь, чего ты молчишь?! — рыдала Марта, чуть ли не плюнув в лицо Кайле. Кайла захлебывалась от волнения, словно очутилась за столом с угощением на сто персон. Она хотела начать говорить, но не могла вспомнить с чего начать.
— Марта, не кричи, — Кайла незаметно для девушки спрятала нож в чехол и подняла руки в попытке успокоить девушку. — Теперь вопросы.
— Джек и правда убил себя сам? — она с дрожью во всем теле ждала той судной минуты, когда голова девушки кивнет в утвердительном жесте. Кайла не стала оттягивать и сказала: