Ступив поближе, заявляю:
– Я сказал, что это лишь констатация факта с моей стороны. Ни одна из них никогда не достигнет твоего уровня. Красота – это не только волшебная аура. Тебе она присуща, а вот им – нет.
Она потеряла душевное равновесие, а я уже сделал свой выбор.
Целую её.
Она не сопротивляется. Вместо нежного и легкого поцелуя в губы получается мощный и наполненный эмоциями; гнев, вожделение, разочарование, удивление, раздражение и страсть вьются вокруг нас подобно рою ос, надеющихся отыскать выход. В чем я на тот момент уверен – то, что в своей реакции не одинок.
Мои руки обнимают её за талию, устроившись на пояснице, в то время как её гладят мое лицо – она стремиться слиться со мной губами ещё сильнее. Спускаюсь поцелуями по её шее, пробуя на вкус мягкость её кожи – я не могу, да и не желаю останавливаться.
Когда она издает слабый стон, волшебство момента проходит. Жажда сменяется осознанием. Остановившись, чуть отодвигаюсь; на её лице заметен румянец. Она с силой отталкивает меня, и я натыкаюсь на один из тяжелых деревянных столов. Мой затылок ударяется о низко висящие горшки.
– Нет! – рычит она. – Мы не будем этого делать!
– Постой, Флёр!
– Ты… ты… это не… р-р-р! Всё, с меня хватит! Я ухожу! – чуть ли не кричит она, срывая фартук.
Развернувшись, девушка толчком открывает дверь камбуза и вылетает из помещения. А я пытаюсь вернуть самообладание и понять, что здесь, черт возьми, только что произошло. Слышу, как она орет на Крама:
– С меня достаточно, Крам!
– Не покидай нас так рано, Делакур! Ты ещё не видела последнего трофея. Великолепный экземпляр. Смотри, вон там!
Направляюсь к дверям камбуза, когда раздается приглушенный вскрик. Проходя сквозь дверной проем, замечаю, как съежившаяся Флёр взлетает по ступенькам, и слышу хриплый смех остальных. Поднимаю взгляд и вижу несколько звериных голов. Не понимая, в чем дело, перевожу глаза на Афину, а она жестом указывает направление. И посреди голов…
Вилорог. Виктор, должно быть, готовил зрелище с тех пор, как Рита упомянула в своей статье месье Вилорога.
– Это подло, Крам, даже для тебя!
– Мне наплевать на твое одобрение, Гарри Поттер, – равнодушно отвечает он.
Пристально смотрю на него, понимая, что он сам вырастил из себя высокомерного засранца. Мне нет нужды придавать злобы своему голосу, её и так там хватит.
– Не забывай, Виктор, у нас впереди ещё одна дуэль. В прошлый раз я всего лишь играл с тобой. А вот в следующий тебе будет худо.
– Твои дела здесь ещё не закончены, Гарри Поттер. Я тебя пока не отпускал. Возвращайся на камбуз.
– К счастью, я ни в чем тебе не клялся. Это было просто дело чести. Ты показал, какой ты на самом деле человек чести, так что катись к дьяволу, Виктор, вместе со всей этой твоей посудиной, – стащив фартук, несусь вслед за Флёр.
***
Мне не нужна карта, чтобы знать, куда она направляется. В лесу нахожу появившийся грот. Перебегаю защитную линию.
Она стоит на коленях, лицо уткнулось в ладони; девушка рыдает.
– Флёр… – подхожу к ней и приседаю. Палочкой быстро накладываю на нас согревающие чары.
– Уйди, Гарри, – она даже не осознает, что я не задел защиту.
– Это обман. Крам не убивал твоего друга. Он просто пытался тебя достать.
– Откуда ты знаешь? Я не видела его уже несколько недель!
Делаю глубокий вдох. Не так я хотел ей всё рассказать.
– Подумай, Флёр. Я не потревожил защитную линию. Знал, где будет грот. И я чертовски великолепен в трансфигурации.
Она поднимает голову; на щеках девушки ещё блестят слезы. В голове уже поворачиваются колеса, но пока до неё ещё не дошло.
– Что?
– Я анимагус – анимагус-вилорог. Поэтому мне доподлинно известно, что месье Вилорог в безопасности. Я ведь и есть он.
– Ты?
– Да. Я видел тебя настоящую – ту, которая не держит такой дистанции с окружающими. Именно поэтому я так заинтересован в первом месте.
Лицо Флёр искажается от злости. Она гневно пихает меня на землю.
– Как ты мог?
Её тирада обрывается, когда звучит предупреждающий сигнал защиты. Щиты вспыхивают, когда их пересекает невидимый нарушитель. Раздвигающиеся кусты трясутся. За ними – Дух, и он двигается на нас.
– Пришло время страданий, человечек! Ты больше не под защитой школы!
Ладно, проблема с Флёр отходит на второй план. Кусты летят на меня. Отбрасываю их заклинанием. Полтергейст бьет каменной скамейкой по моему колену, и я падаю наземь от боли.
Направив на него палочку, опускаюсь до самой темной магии – сотворяю Кандалы Духа, и тварь окутывают витки волшебной энергии. Дух безнадежно в них бьется. Скамья снова взлетает, но Флёр вышвыривает её из грота. Дух забрасывает меня камнями, левитацией пригнав их с края пруда, и комьями земли, но тут я заставляю тварь прижаться к поверхности.
Дела не так хороши, как мне хотелось бы. Дух начинает прорывать кандалы, продолжая швырять в меня всё, что попало. Быстро среагировавшая Флёр закрывает меня щитом – ну, почти успевает закрыть. Чтобы хоть как-то встать на поврежденное колено, накладываю на ногу сковывающее.
Кастую молнию – в прошлый раз это сработало. Сконцентрировав гнев, направляю палочку на землю и призываю её с небес, но тварь, наконец, освобождается из кандалов и уворачивается с пути заклятья, нырнув в воду, и моя молния оплавляет землю и поджигает кусты. Яростно сканирую пруд в поисках движения, готовый вторично наложить Кандалы Духа, но ничего не замечаю. Внезапно крылатый монстр с брызгами вырывается из воды и быстро ко мне несется.
На таком расстоянии молния поджарила бы нас всех, так что благодарю небеса, что изучал проклятья, действующие на паранормальное. «Стрелы для мертвых» достают тварь так, что та кричит. Флёр пользуется отталкивающим – это отбрасывает Духа назад, но не слишком далеко. Защитное благословение – обычно его накладывают на дом – заставляет его скорчиться от боли. Флёр продолжает отбрасывать существо – похоже, это единственное известное ей заклинание, способное хоть что-то сделать с полтергейстом.
В ответ Дух вдруг прыгает и бьет когтистой лапой, вбивая меня в остатки изгороди. Влетаю в заросли, но тут же, шатаясь, поднимаюсь на ноги, пусть и не без потерь в виде порезов и царапин. Хотя практически сразу же приходится нырнуть обратно: Дух надвигается на Флёр, и ему хватает времени швырнуть в меня птичьей поилкой – ко мне летит, вращаясь, блюдце смерти. Без палочки отбрасываю блюдце и создаю новую пару кандалов.
Дух вязнет в сражении с путами, а Флёр успевает подбежать ко мне. Она хватает меня за руку:
– Нужно уходить в замок, там безопасно. За амулетом я могу вернуться и потом.
Мои заклинания работают неплохо, и мне на ум приходит другая идея:
– Флёр, сможешь закрыть его в грот? Я сумею его там удержать.
– Да, но зачем?
С помощью девушки мне удается подняться на ноги:
– Я нарисую защитный круг, и он удержит тварь в ловушке. А ты возвращайся в замок, найди там ближайшее приведение и скажи ему, что мне нужна их помощь против этой штуки. Они знают, что делать. А теперь запечатывай!
Флёр заговаривает, и грот исчезает. Жестом прошу её поспешить. Амулет на земле начинает трясти. Скакнув вперед, приседаю на здоровое колено, поддержав равновесие левой рукой. Палочка из остролиста выводит вокруг него кривой круг, и я накорябываю в грязи защитные руны.
– Попался! – выкрикиваю я отчасти от боли, но всё-таки это хотя бы отчасти вопль победы. Амулет дрожит, пока я продолжаю скандировать связывающее. Для закрепления колдовства надо добавить крови; обычно режут руку. Рана на ноге – тот самый лимон, из которого мне удается сделать лимонад. Торчащая кость и кровь из пульсирующей ноги позволяют мне просто опустить кончик палочки в рану.
Амулет на земле по-прежнему вибрирует. Рвано дыша, обвожу первый круг снаружи ещё одним, побольше и получше. Кусты разодрали мне одежду и поцарапали кожу. Самое паршивое, что надо скандировать, не переставая, и я не в состоянии уделить время ранам. Что ещё хуже, я понятия не имею, куда улетели мои очки. На расстоянии в пару футов все расплывается.