Минуты идут, и царапины начинают пульсировать от боли. Заметив, что от замка приближаются расплывчатые силуэты, с облегчением выдыхаю.
– Здравствуй, потомок. Паршиво выглядишь. Мы спешили, как могли.
– Знавал я времена и получше – впрочем, и хуже видывал. Но вы всё-таки вовремя, – прекращаю скандировать и призываю очки. Хочу обязательно посмотреть на то, что произойдет дальше. В конце концов, я за это достаточно заплатил.
Рядом с Уильямом Поттером по меньшей мере дюжина духов. Древний рыцарь обнажает свой призрачный меч, испачканный кровью католического святого. Монах тянет из мантии дубинку. Глаза сэра Николаса мерцают нездоровым воодушевлением, и он похрустывает суставами в ожидании драки.
Когда Серая Леди задирает мантию на левой ноге и вытаскивает из ножен на голени призрачный кинжал, до меня доходит, что эти люди не всегда были привидениями, а большинство из них умерли ужасной, жестокой смертью, оставив их полными сожаления и гнева.
В Пивзе ничего не осталось от его обычной шутовской ипостаси. Хогвартский полтергейст больше похож на демоненка.
– Потти-неудачник поймал Духа-дикаря? – от тона его голоса по моей спине пробегают мурашки.
– Да, Пивз. Поймал, – отвечает Барон.
– Лорд Барон разрешает Пивзу делать всё, что угодно? – голосок прямо-таки детский. Чего нельзя сказать о намерениях.
– Да, Пивз. Мы намерены его уничтожить.
Мелкий полтергейст хихикает; хихиканье перерастает в маниакальный смех.
Подошедшая Флёр помогает мне встать. Остатки временных связывающих кругов рушатся, когда мы пятимся назад.
– Флёр, открывай грот. Лорд Барон, эта тварь – ваша.
– Ты можешь положиться на мои слова, последний из моего рода. Если снова поймаешь его в ловушку, дело пойдет гораздо быстрее.
Флёр начинает понимать, что происходит.
– Гарри, ты собираешься уничтожить полтергейста? Разве это разумно?
– Нет, уничтожать будут они. А я здесь просто в качестве помощника. Эта гадость пыталась нас убить. Я с удовольствием посмотрю, как его стирают с лица земли, и пусть Каркаров вместе со своей школой катятся к черту. Просто открой грот, пожалуйста.
Она неохотно выполняет просьбу, и я немедленно наколдовываю очередные кандалы – Дух при этом выглядит слегка удивленным. Заклинание удается мне лишь отчасти. Одна когтистая лапа остается на свободе, тварь натягивает цепь и рывком дергает меня в грязь.
До начала атаки хогвартских привидений во главе с лордом Бароном Уильямом Поттером я успеваю переместиться ещё на пару футов. Двуручный клеймор Лорда отрубает одно из крыльев; Дух гневно ревет и обрушивается на слизеринское привидение. Того отбрасывает в сторону, как тряпичную куклу, однако остальные быстро приближаются. Толстый Монах бьет дубинкой, в то время как Пивз и сэр Николас наваливаются вместе. Пивз увеличивается в размерах, принимая практически демонический облик, и лупит существо кулаками по голове. В свободную руку Духа с неистовством вцепляется гриффиндорское привидение.
Сражение бушует – Дух продолжает битву с замковыми привидениями. Нанесенные им раны были бы фатальными, если бы они не были уже мертвы. Наполняю силой кандалы, наблюдая, как мои союзники сокрушают тварь, и позволяю себе мрачно улыбнуться, видя, что устрашающее создание повержено теми, кого в замке обычно совершенно игнорируют.
Оно пытается их стряхнуть, но остальные духи, включая Миртл, роятся подобно адской своре и прижимают его к земле, пытаясь там зафиксировать. Я никогда не видел Серую Леди в таком свете – она снова и снова вонзает кинжал в бездушные глаза твари с яростью, практически не поддающейся описанию. От монстра поднимается струйка дымка – он словно воплощает собой тлеющее пламя.
Под яростно-уничижительной мощью взглядов привидений Дух вынужденно колеблется. Они заставляют рычащую тварь опуститься лицом на землю, где та продолжает злобно-пронзительно верещать. Когда мои кандалы спадают, тварь мечется и удваивает усилия, стараясь освободиться. Многочисленные раны существа дымят. Профессор Биннс неустанно пинает его по бокам, обзывая хобгоблином и призывая на его голову смерть.
Лишившийся шлема Барон с огромной вмятиной на доспехах снова вступает в битву. Его покрытые броней ботинки наступают на шею монстра, и Лорд поднимает высоко над головой свой громадный меч для завершающего удара.
Выдавливаю из себя:
– Я не думал, что ты будешь настолько глуп и выйдешь за пределы безопасности судна, тварь. Ты не смог противиться искушению и не пытаться меня достать, да? Это твоя последняя ошибка. Барон, отправь его обратно в тот ад, откуда он выполз!
– Да будет так, – говорит он.
Остальные подхватывают скандирование и, несмотря на раны, ощущаю что-то новое – привкус древней магии, странный для тех, кто ещё дышит и в ком ещё теплится жизнь. Наверное, мне не следовало этого видеть, – скорее всего, это зрелище не для глаз живых, но наблюдатель внутри меня с жадностью ухватывается за возможность посмотреть.
Они повторяют слова снова и снова, быстрее и быстрее, пока клинок Барона не опускается, пронзив Духа. Прозрачный ихор бьет струей, когда то, что держало фантома в цельном виде, начинает сдавать позиции. Краем глаза замечаю, что Флёр тоже пристально наблюдает. Беру её за руку, с признательностью ощущая другое живое существо.
Конец наступает, когда дурмштранговский полтергейст с криком, который долго будет помниться мне ночами, распадается. Но тут же на ум приходит рассказ Афины о том, что это существо использовалось в её школе в качестве наказания, и я понимаю, что мы всё сделали правильно.
Задумавшиеся о чем-то привидения отступают от почерневшего пятна, бывшего когда-то гротом Флёр. Многие из них носят призрачные раны. Тяжело сглатываю, размышляя, удастся ли когда-нибудь убрать следы осквернения. Этот грот был даром её родителей. Корю себя за то, что не придумал другого способа!
Тяжелую тишину разбивает голос:
– Уильям, – говорит сэр Николас, прочистив горло. – Ты обещал мне, что поможешь мне с моей маленькой проблемкой, если снова вернешь себе свой ножик.
Привидения воют от смеха, пока Барон удовлетворяет просьбу Николаса и делает его «Полностью Безголовым Ником».
Веселая группа практически в едином порыве внезапно пускается в обратный путь к замку. Барон останавливается подобрать искореженный шлем. Ник неловко пытается поднять отрубленную голову.
– Благодарю, Уильям, – неуклюже чуть кланяюсь я – это максимум, что я могу себе сейчас позволить, не упав.
– Не стоит благодарить, Гарри. Если мне и удастся освободиться от вечного проклятья, то именно тебе предстоит выполнить требуемую задачу. Но Духа я уничтожил бы всё равно – ради шанса вновь почувствовать себя живым. В тебе есть некое величие, и я горд был почувствовать себя причастным к нему, пусть всего лишь на миг. Спокойной ночи, лорд Поттер, и вам также, миледи. Пойдем, Пивз.
Упомянутый полтергейст вернулся в свой обычный, почти ангельский облик. Он подносит палец к своим губам:
– Ш-ш-ш! Не надо Потти-неудачнику говорить тупому неумехе-Дамби о маленьком Пивзе. Пусть забудет и думать, что по замку бродит безвредный крошка-Пивз.
Он пускается вскачь рядом с моим предком, и я спрашиваю себя – может, всё-таки убедить Барона осадить наглеца, пока я ещё не дал родичу возможность уйти в новую жизнь?
Флёр залечивает мои царапины, бросив полный сожаления взгляд на свой потерянный рай. Боль в ноге приглушена замораживающим. Благодарю её за наложенный ею щит в тот момент, когда я связывал привидение.
– Это было всё, что я могла сделать, – отвечает она. – Я понятия не имела, что существуют заклятья, способные причинить вред духу.
Стараюсь заверить её:
– Прости за осквернение. Я знаю, сколько твое убежище значило для тебя, – ненадолго замолкаю. – У меня есть одна книга. Именно из неё я узнал о кандалах и связывающем ритуале. Там есть и другие заклинания – заклинания, которыми я смогу воспользоваться, чтобы исправить вред. Времени уйдет немало, но оно обязательно будет выглядеть так, как раньше. Обещаю.