- Отпустите ее! Я вас убью! - предупреждает парень. Мужик напротив меня хохочет во все горло, пока я вырываюсь на свободу.
- Нет! - слащаво высказал Толстый Чурбан, подходя к Питеру.
Острие ножа скрылось в кромешной темноте и угодило прямо Питеру в живот. Его лицо перекосилось; он переводит глаза на рану, кровоточащую густым красным ручьем. Питер, корчась, падает на пол, ближе к моим ногам, удерживая кровь.
Толстый Чурбан исчез, отходя в темный угол со скользкой улыбкой на лице. Тело обдает холодным потом. Я вырываюсь и кричу во все горло. Мне уже все равно: выберусь я из них или нет. Хочу просто спасти своего друга. Кровь все течет, медленно доползая до моих голых ступней.
- Питер, не умирай, слышишь? Пожалуйста, - кричала я, пока на глаза наворачивались непрошеные слезы.
Питер меня не слышит. Из глаз парня выходит яркий свет, который был раньше. Взгляд перестает быть живым, наполняясь пустотой и отрешенностью.
Зрачки смотрят вперед, куда-то по ту сторону этого места. Кожа начинает бледнеть, пока окончательно душа парня не уходит в иной в мир. Затем сам Питер мерцает на полу, и в миг исчезает.
Я остаюсь одна, перевязанная веревками и чувствуя боль по всему телу. Боль. Пустоту. Я слышала глухой звук - с этим звуком умерла и я сама. С глаз все еще текут слезы и уже нет никакого смысла делать хоть какие-то усилия, чтобы их утихомирить.
Чужой звук из ниоткуда прошелестел в ушах, подобно звуку от радиации. Меня приковало к матрасу.
- Нет... - надломленным голосом шепчу, пытаясь протереть веки.
Щеки горят, глаза не хотели открываться. Дверь настежь распахнулась и вошла мама. Я резко открываю веки, вздрагивая от звука. Заметив мое лицо, женщина подбегает ко мне со вскинутыми в стороны руками.
- Керри, милая, что случилось?
- Н-ничего, - заикаясь, шмыгаю носом. В горле от разговоров начинает першить.
- Ты плакала? - спросила она, обнимая.
- Нет.
Мама отстранилась и взглянула на меня ясным взглядом.
- Тогда почему я вижу слезы на твоем лице? Это из-за нас с Алексом?
Я снова закрываю глаза, тяжело выдыхая. Сердце еще приходило в себя, пока мне приходилось находить правильные слова.
- Нет, просто очередной кошмар. - Мама обнимает меня, целует в лоб, как и всегда делала это в детстве.
- Неужели снова? Я думала, они закончились, когда мы уехали, - проговорила она, размышляя вслух.
Пожав плечами, мне лишь оставалось опустить голову. Я смотрю за окно, где начинали сгущаться светло-серые облака. Снова холод. Снова мороз, готовый с новой силой кусать лицо и пальцы рук. Возможно, они меня никогда не покинут...
- Я не знаю, что это и почему они снятся мне. Я будто не я, когда их вижу. Все тело сковывает и не могу шевельнуть даже мизинцем. Чужие люди, лица, незнакомые места... - шепчу себе под нос, обняв руками плечи. Мама гладит меня по волосам и крепко сжимает в объятьях.
- Скоро все закончится, милая. Просто не думай о плохом.
Что это с мамой? Она не была раньше такой сентиментальной. Я снова отстраняюсь от нее, высвобождаясь из духоты и тепла одеял.
- Мне нужно в школу. - Кидаю быстро. Она встает и неуверенно улыбается.
- Конечно, конечно!
Мама отходит к двери, я встаю и прохожу к ванной комнате, однако голос мамы останавливает.
- Керри, только правду, хорошо? - вдруг пролепетала женщина, кусая губу. Я поспешно кивнула, и неожиданно в груди все сжалось от предвкушения. Мама глубоко вздыхает, приложив руку поверх груди. - Ты не против насчет Алекса? Он остался здесь на ночь... Если ты думаешь...
Я прикрываю веки, вдыхая аромат, несущийся из открытого окна. Мне нужно убираться отсюда.
- Нет. Только будь счастлива с ним. Это все, что я прошу, мам, - перебиваю ее, быстро сбегая за дверь.
- Спасибо, дорогая, - послышался голос матери рядом с дверью. - Я так рада, что он тебе понравился, Керри. Мне важно это знать.
Я слабо улыбнулась, смотря в пол. Да-да, мам. Только ради тебя. Одев черные джинсы, высокие белые кеды, делаю высокий хвост, натягиваю майку на себя и, перекинув рюкзак через плечо, спускаюсь вниз. Но на пути, посредине лестничной площадки, попадается Алекс.
- Доброе утро, Керри.
На нем ничего, кроме низко посаженных серых шорт. Он держит темную кружку, из которой выходил ароматный пар крепкого кофе, а в другой - блинчик со вкусом персика.
- Будешь? - спросил он, давая кусок маминых блинчиков. Она всегда делала их, когда прибывала в эйфории.
- У меня школа.
Я покачала головой и пробежалась шумно по ступенькам, замечая, как Алекс заходил обратно в мамину спальню.