Бак хмыкнул носом:
– Запомните, нет никакой гарантии, что станция выстояла. Сейчас, важно только одно, что нам теперь делать.
Через час в камере возник Петр, а перед ним мужчина средних лет, с ярко выделенным подбородком, и не менее заметной шевелюрой, руки незнакомца были связаны за спиной.
– Заходи, – велел Петр.
Незнакомец медленно зашел в камеру, пытаясь освободить руки. Он посмотрел на Бака, а затем на Олега не скрывая гнев и презрение.
– Теперь все в сборе, и когда будем там, мне все равно, что с вами будет, – сквозь зубы процедил Петр, закрывая дверь и погружая камеру снова во мрак.
В темноте отчетливо слышалось дыхание незнакомца поглощенного гневом, который, очевидно пытался разглядеть лицо Олега. Олег не видел его, но словно чувствовал неодобрительный взгляд. Незнакомец облокотился на стену, и веревка на руках затрещала.
– Так значит ты теперь преступник, как им мы? – начал Олег.
– Твой сынишка преступник, Хэндри. То, что он возомнил себя избранным, вовсе не означает, что так и есть.
Олег продолжал сидеть, понимая, что вестись на провокации незнакомца – только бессмысленная трата времени и сил.
– Мой сын делает это ради общего блага человечества. – Впервые за все время в его голосе проступили нотки неуверенности. – Конечно, я не думал, что посвященные используют технологии в корыстных целях.
Он сам не знал, верит ли он в сказанное. После смерти матери Адама ему была чужда романтика, и день за днем он занимался лишь одним, подготовиться к прибытию Тунов. Дыхание в горле перехватило при мысли о том, что было бы, если бы единым удалось похитить сына.
Несколько минут незнакомец пытался освободить руки. Но, когда он понял что ему не удастся, он уселся на пол продолжая хранить молчание.
– Все это теперь не важно, – начал Олег. Как только единые запустят установку, и они не знают, что окружающая среда Земли благоприятна, мы потеряем все. Тотальная аннигиляция. – он тяжело выдохнул. – Если все это произойдет, уже совсем скоро мы присоединимся к мертвым, и все наши поступки, – он снова замолчал, – станут бессмысленными.
Прошло минут сорок, и за дверью послышался топот ботинок. Дверь отворилась, и на пороге показались солдаты ФЗ, один из них переступил порог и направился к незнакомцу.
– Сэр, нам пора.
Незнакомец кивнул, солдат пересек камеру, разрезал веревку и поднял его на ноги. Незнакомец остановился у двери, когда услышал голос:
– Кто ты? – выдавил Бак.
Незнакомец обернулся к Баку и с видом победителя произнес:
– Ник Рэйгад, – представился он, обмениваясь взглядами, пока один из солдат ФЗ не поднял на ноги Олега, намереваясь освободить руки. Когда лезвие ножа было у веревки, Ник тяжело выдохнул.
– Оставь его, – выдавил он.
– Что? – с удивленным выражением лица произнес Олег.
– А что тебя удивляет? – спросил Ник, замечая растерянность на его лице.
– Все очевидно.. если мы найдем установку то, возможно… будет шанс..
– Нет никакого шанса, у нас нет кораблей, – перебил его низкий голос, – сейчас главное попытаться выжить.
От этих слов его желудок будто сжался. Ник бросил на Олега неодобрительный взгляд. Затем подошел, оттолкнул солдата и кулак врезался в лицо Олега, послышался хруст, сменившийся глухим звуком, когда его тело упало на землю. Буквально сразу после этого солдат поднял его.
– На что рассчитывал, когда разрабатывал эту штуку? – спросил Ник.
Много лет назад, когда погибла жена, я был не в себе, я не мог трезво рассуждать. Однако поверить в то, что Химу удастся построить устройство, было трудно. Комната выгорела целиком, и все чертежи устройства вместе с ней. В первый момент, когда он возник в дверях, Олег опешил от увиденного,решив, что у него галлюцинации.
Олег вбежал в комнату, освещённую тусклым миганием аварийного освещения, чудом пережившего пожар. Олег опустился на колени перед телом жены. Ее кожа обгорела до костей, когда вспыхнул пожар, хотя Олег не понимал, почему она не покинула помещение, не стоит исключать, что ее убили. Он не знал, что именно тому виной – чертежи или месть.
– Милая, – дрожащим голосом выдавил он, осторожно прикасаясь к ее руке, – почему?
У него перехватило дыхание, в ноздри ударил противный запах жженой кожи, он чувствовал рвотный позыв. Воздух комнаты был пропитан этим запахом, точно так же как густым запахом расплавленного стекла, пластмассы и металла. Невольно он расплакался, руки дрожали, что уж говорить о том, чтобы трезво мыслить, да еще и после такого. Олег пытался не думать о том, как сильно страдала жена, и как не мог ей помочь. – Он снова расплакался.