А теперь слишком стар... Незадача!
Марк Янович Адамов стоял у окна, скрестив на груди руки и буравя вошедших взглядом. Впрочем, внимание его было приковано в большей степени к Андрею. Его половина, та, которая почему-то жила отдельно на съемной квартире, замерла рядом. И ее глаза бегали от Стеши к Маличу и наоборот. Так длилось несколько секунд до тех пор, пока Стефания не произнесла судьбоносное:
- Ну... знакомить вас глупо. Потому буду варить кофе. Андрей, обедать?
- Может, все вместе пообедаем? – отозвался он и протянул Марку руку. – День добрый.
Марик, приличия ради, свою протянул в ответ и недовольно крякнул:
- А что-нибудь крепче кофе есть? Раз уж... обедать.
- Найдется и крепче, - усмехнулся хозяин. – Тогда вы тут располагайтесь, а я переоденусь пока.
- А я Стеше помогу, - пискнула Ритка и метнулась в другой угол кухни.
И спустя полчаса все чинно устроились за одним столом, на котором среди прочего парил в супнице борщ и холодило кожу руки вынутое из морозилки то, что крепче кофе. А Марик на правах главы Стешиной семьи, раз уж отец живет столичной жизнью, после первого тоста «за встречу» обвиняюще ткнул в не понимающую, плакать ей или смеяться, сестру пальцем и выдал:
- Стало быть, вы ее собрались в жены брать?
- Собрался, - невозмутимо подтвердил Малич.
- Официально?
- А неофициально Стеша уже здесь.
- То есть как положено, в ЗАГС поведете?
- Марик! – гавкнула Стефания и придвинула к нему хлеб. – Пережевывай тридцать три раза, пожалуйста.
- Я жую, - огрызнулся Адамов.
- Как положено, - по-прежнему спокойно ответил Андрей. – Даже если вы против.
- Я не против. Но мне это все не нравится, - серьезно возразил Марк. – Слишком быстро и не вовремя. Мне не хотелось бы, чтобы она ошиблась. Такие ошибки обходятся дорого.
- В любом случае, решать не вам, а ей, - проговорил хозяин дома и, завершая прения, улыбнулся: - Приятного аппетита!
- Приятного аппетита, - повторил за ним будущий шурин, все еще хмурый, но явно решивший оставить пока эту тему – смысла продолжать не было. Рита тоже что-то пробормотала себе под нос, все еще чувствуя себя не в своей тарелке. А вот Стешин телефон – тот не стеснялся. Тот завопил в полную мощь откуда-то из глубины квартиры. Стефания, заметно притихшая (ее еще никогда не сватали, пусть и таким нетривиальным способом), встрепенулась и выскочила из-за стола, метнувшись в их с Андреем комнату. И уставилась на голосящую не своим голосом трубку. На экране значилось имя Аркаши Жильцова. И к чему бы тот мог ей звонить, она не имела ни малейшего представления.
Впрочем, очень быстро именно это представление Аркадий ей и оформил. В момент. Когда сердито вывалил бывшей столичной звезде на голову:
- Ну что, Адамова? Отдохнула? Развеялась? А теперь шагом марш за дело! Чтоб завтра к девяти была в театре, у нас работы – поле непаханное! Мне твои прогулы – вот где!
- К-какие еще прогулы? – икнув, переспросила Стефания.
- На репетиции третий день не ходишь, премьера на носу! В запой ушла, что ли?
- Если я ушла в запой, то ты перегрелся на солнце! Ну так в море освежись, от театра триста метров! Или Юхимович совсем умом тронулся и не сказал?! Хомченко до потолка прыгать должна вообще-то.
- Хомченко позавчера написала заявление на расчет, - жестко ответил Аркаша.
- Как это? – не поняла Стеша и присела на кровать, почувствовав слабость в ногах.
- Обыкновенно. Взяла и написала. В общем, последовала твоему примеру.
- Ну тогда поздравляю. Вам срочно надо кого-то искать на мои роли.
- Мне никого не надо искать, Адамова. У меня есть актриса на твои роли. Ты.
- Аркаш... ну не сходи с ума, а, - мягко сказала она, как маленькому ребенку, прикрыв глаза. А может, это она сказала себе. Все-таки ей было гораздо легче считать, что хотя бы Жильцов ей замены не видит.
- Уже сошел. Мы, Стефания, позавчера демарш устроили Юхимовичу. Эта скотина объявила, что ты ушла, а мы его к стенке прижали, он и раскололся. «Трамвай» я без тебя ставить не буду. Остальное – пусть другие тянут, если хотят. Я ему заявление сразу на стол положил. Через пять минут Артур Велигодский. Потом Хомченко к обеду разродилась.
- Хомченко? – только и смогла переспросить Стеша, пытаясь уразуметь, что это все означает. Что-то же означает. Только сердце заколотилось, как безумное, не давая сделать и вдоха, что размышлениям несколько не способствовало.