И только Ритка страдала, потому что не представляла, как с ними со всеми общаться теперь.
Но Стеше звонила, вот как сейчас.
- Стеша, беда! – провозгласила она, едва невестка сняла трубку. – Ты должна срочно поговорить с Эдькой, а то он натворит такого, что не разгребем!
- Если Эдвард влюбился, а ты считаешь меня большим экспертом в таких вопросах, то оставь пацана в покое, - рассмеялась Стефания, устроившись поудобнее на подоконнике и прислонив голову к стеклу.
- Да лучше бы он влюбился! В семнадцать лет это ненадолго.
- Ну как сказать, - «от человека зависит». Вторую часть своей реплики она вслух не произнесла. Фотография Томы с комода, конечно, перекочевала в фотоальбом, но вовсе не потому что нынешняя супруга просила или капризничала. Сам как-то догадался. Стеша продолжала делать вид, что ничего не заметила.
- Он в театральный собрался поступать, - скорбным голосом выдала Ритка.
- Как в театральный?! – подхватилась Стефания, широко распахнув глаза. – Ты ж говорила, хочет в айтишники идти!
- Да я вообще не понимаю, что у него в мозгах творится. Полгода ходить на курсы в институт искусственного интеллекта, чтобы в итоге заявить, что собрался в театральный. Бред какой-то, Стеш!
- Подожди! Подожди! А куда хоть? Вуз какой?
- Ну по твоим стопам. Говорит, все уже придумал. Жить будет у бабы с дедом, подрабатывать собрался сисадмином. А учиться – в театральном, - в голос Маргариты прорвалась паника, разбавленная слезами. – Поговори с ним, а!
- Да о чем, Господи?
- Ну что работать артистом – плохая идея. Ты уж лучше меня знаешь, что ему объяснять!
- Да почему плохая-то? – рассмеялась Стефания, с трудом понимая, чего от нее хотят.
- Ну как? Зачем ему вся эта грязь? – удивилась Ритка и принялась перечислять: - Там же все неадекваты. Ему ж психику поломают, как пить дать. Роли – через постель, кругом – одни эти... нетрадиционной ориентации. Закулисные интриги. Террариум, в котором простому человеку не выжить!
Шлепок, прозвучавший в результате Стешиного фейспалма, Рита почти не расслышала, а вот молчание, последовавшее за ним, растолковала по-своему:
- Стеш, только ты не обижайся, пожалуйста. Но ты же у нас столько лет на глазах. А то я не знаю, как тебе приходится! Если что – то я правда не хотела тебя обидеть.
- Да нет, - негромко сказала Стефания. – Я просто представила себе, как Велигодский подставляет задницу Жильцову. Занятно!
И расхохоталась, чуть не свалившись на пол. Да слезы брызнули из глаз.
Что не свалилась – повезло. А вот брюки извозюкала еще сильнее – задела грязным каблуком штанину.
- Ну Стеша! Поговоришь, а?
- Нет. Не поговорю. Если в нашей семье хоть племянник на меня похож – уже хорошо. Будет продолжение актерской династии.
- Своих рожай для продолжения! – рассердилась Ритка. – Говорила я тебе, что надо нормального мужика искать – было бы продолжение. А ты вцепилась в деда, будто он один на земле!
- А он и есть один на земле, единственный и неповторимый, - отрезала Стефания совсем блаженным голосом, против которого никто бороться не мог – смущались, а она это просекла и беззастенчиво пользовалась. Так быстрее оставляли в покое: мезальянс предпочтительнее психушки. – Скажи Эдьке, что если он готов всю жизнь работать в провинциальном ДК и вести театральные кружки для пенсионеров, то может поступать. Обычно этот аргумент хорошо действует.
- Но на тебя же не подействовал!
- У меня мотивы были другие. К тому же, если этот аргумент бессилен, то можно даже не пытаться разговаривать. Он решил.
- Ваша чертова Адамовская порода! – в сердцах бросила разбушевавшаяся Ритка, и откуда-то издалека, с того конца, донесся недовольный голос Марика: «Уж лучше в Адамовых, чем в твою деревню!»
- Маричек, я не с тобой разговариваю! – выкрикнула невестка в сторону.
- Вы сейчас где? – улыбнулась Стефания.
- Я у Марка. Я ему брюки подрубила. Привезла вот. А он меня на солянку свою фирменную оставил. Сейчас будем обедать. Отправили Эдьку за лимоном.
И тут Стешины скулы свело, а рот наполнился слюной.
Марикова солянка.
Идеальное блюдо.
У нее даже голова закружилась, будто бы она услышала ее умопомрачительный запах, за который можно было продать душу хоть дьяволу, хоть кредитной компании!
- С оливками? – жалобно спросила Стеша.
- Ну да, - не поняла ее тона Рита.
- И он даже из банки рассол в бульон вылил?