- Пока, - сказала Стефания с легкой улыбкой.
В ответ он притянул ее к себе за талию и прижался к ее губам поцелуем, недолгим, но пылким. После чего скользнул губами по щеке и прошептал:
- Точно вечером занята?
- Без вариантов. Ненавижу гастроли.
- Давай на вокзал отвезу.
- К шести утра? Не уверена...
- Тогда для твоей уверенности завтра в полшестого я буду здесь, - Малич снова поцеловал ее в губы и выпустил, чуть подтолкнув к подъезду. – Иди!
Она негромко рассмеялась, сама толком не понимая чему, и потрусила к крыльцу. Уже заходя, обернулась снова, окинув внимательным взглядом Тойоту и ее владельца, откладывая текущий день себе в душу уже насовсем, чтобы было. И нырнула в просторных холл «Золотого берега», на ходу осознавая, что он же и правда завтра приедет. Примелькается. Донесут. Плевать. Черт...
Впрочем, как это не раз доказывала действительность и мы, в самых честных ее описаниях, стечение обстоятельств часто являет подвох совсем не там, где его ждут. Именно такой зигзаг сейчас совершал жизненный путь Андрея Никитича Малича, который, еще совершенно ни о чем не ведая, безмятежно направлял своего японца к родным стенам, пока на него, усаживающегося в машину и заводящего двигатель, не веря собственным глазам взирала его собственная соседка с первого этажа, Клара Буханова – уже в разводе, но еще невеста, потому фамилия – дело временное.
- Это кто это? – совершенно оторопело выдохнула она своему жениху, Евгению Филипповичу. – Это Никитич, что ли?
- Тойота точно его, - подтвердил тот, вглядевшись в госномер. – Так что с большой долей вероятности – Никитич!
Машина двинулась с места. Клара поморгала и перевела взгляд на подъезд, в котором скрылась какая-то, не побоимся этого слова, профурсетка. Потом она глянула на Филиппыча, обвешанного сумками, и негромко охнула, отчего внушительный ее бюст покачнулся.
Справедливости ради, отметим, что сия шутка судьбы была совершенно случайной. При всем презрении обитателей Гунинского особняка к роскошествам буржуйского «Золотого берега», да и вообще к социальному неравенству среди солнечногорцев, глупо не признавать того факта, что в новом жилищном комплексе, расположенном аккурат за их историческим памятником, имелись некоторые блага цивилизации, от которых отказываться ни один разумный человек не станет. Одним из таких благ был крупнейший в округе супермаркет на первом этаже второй секции. Да и цены там ниже, чем по городу.
Словом, именно оттуда Клара и направлялась через двор со своим ненаглядным, когда они стали свидетелями столь непристойной сцены с Андреем Никитичем в главной роли.
- А эта кто такая? – выдала пока еще Буханова, не отрывая глаз от подъезда. – Ну которую он облизал!
- Чё? – непонимающе переспросил Филиппыч и озадаченно обвел взглядом двор, где уже не наблюдалось ни одного из фигурантов Кларкиного буйства.
- Ну ты видал, он девку целовал сейчас?! – выдала его невеста.
- Нафига оно мне? – совсем ошалел Филиппыч.
- Ну так молодка!
Филиппыч от нахлынувших эмоций даже пакеты на асфальт поставил и воззрился на свою вторую половину, пусть и не оформленную пока официально. Но это лишь дело времени. А в остальном все честь по чести – заявления подали, дату назначили, Бухана жилплощадью обеспечили.
- Клара! – строго выдал Филиппыч. – Ты за другими мужиками-то не бди! Ты не думай, что если я Бухана терпел…
Кларка аж рот раскрыла от такого поворота событий. Ее круглые щечки возмущенно вспыхнули, а она сама чуть отпрянула от своего ненаглядного.
- Ты это что же, Евгений Филиппович? – воскликнула она, оскорбленная в лучших чувствах. – Ты меня в чем-то подозреваешь таком? Чтобы я – да с Никитичем?!
Он прищурил левый глаз и опасно повел усами.
- Ну мне вот до лампы, с кем другие бабы лобызаются! А ты чего?
- Ну так срамота же! Если б ты глаза разул – увидел бы!
- Срамота – это когда Бухан твой в семейках по двору разгуливал! Все! Свернули тему. Домой пошли! – рявкнул Филиппыч и снова подхватил сумки, но не сдержался, пробухтел: - Никитич ей не угодил! Тоже мне, моралистка выискалась.
Кларка же со времен первого брака выяснила, что лучшая защита – это нападение, потому Евгения Филипповича безответным тоже не оставила.
- Это у тебя, Женя, мужская солидарность! – сердито отозвалась она. – И этот... как его... шонивизм! Тебе бы такая хвостом вильнула, тоже побежал бы за ней, знаю я вашу породу.
Супруг ее будущий эту сентенцию оставил без ответа, продолжая сердито топать домой и вторить своим шагам не менее сердитым сопением. Клара же, семеня за ним в полном недоумении до самого своего родного двора, куда она привела несколько месяцев назад жениха, только на крыльце приметив припаркованную во дворе Тойоту Малича, рискнула предпринять еще одну попытку: