Моджеевский улыбнулся, легко спрыгнул с забора и так же неторопливо двинулся ей навстречу.
- Привет! – сказал он, оказавшись рядом.
Вместо ответа она прикрыла на минуту глаза. Потом раскрыла и, не останавливая лошадь, все так же медленно двигавшуюся вдоль выгона, ответила, не поздоровавшись:
- Теперь ты за мной следишь?
- С чего ты это взяла? – искренне полюбопытствовал Моджеевский.
- Ну не кататься же ты приехал.
- Надеюсь, ты не думаешь, что только ты умеешь ездить верхом.
- Не думаю. Но мне начинает казаться, что в этом городе мне уже никуда не деться от тебя. Будешь выпрыгивать из самых неожиданных мест, лишь бы выбить меня из равновесия.
Богдан шагал рядом, сунув руки в карманы, и по-прежнему щурился на солнце. И делая глубокие вдохи, наполнялся умиротворенностью, исходившей от этого места и от одной мысли, что Юля сейчас рядом и они могут пререкаться как когда-то давно – упрямо, но беззлобно. Кажется, только она так умела.
- На самом деле есть несколько причин, по которым я мог бы сюда приехать, – проговорил Богдан. – Я могу быть тоже записан в клуб. Между прочим, в университете я играл в поло в команде колледжа. Да… Еще я могу любить дышать горным воздухом. Ты же не станешь отрицать, что погода сегодня… м-м-м… располагает?
- Не стану, - царственно кивнула головой эта зараза, - в кои-то веки нормальная. Еще какие варианты будут, чтоб я для себя уяснила, зачем ты явился?
- Еще? – он остановился и взялся за повод, останавливая и животное. Поднял голову к всаднице и с улыбкой сказал: - Еще есть вариант, что я соскучился. Выбирай тот, который тебе больше нравится.
- Хорошо, спишем на погоду, - проворчала она, точно так же глядя на него, исключительно из упрямства, и это было заметно, потому что вышло немного растерянно. Но, отгоняя прочь растерянность, она тряхнула головой и велела: - Раз уж ты тут, то, будь любезен, вон там выгон открой, а то я забыла. Прокатимся к речке.
- Дойдем – открою, - сказал Богдан, погладил лошадь по шее, и они дружно зашагали рядом. – Почему у нее такое странное имя?
- Первая?
- Да.
Юлька улыбнулась и посмотрела на Богдана. А потом перевела взгляд на животное, чуть наклонилась вперед и потрепала гриву с несколькими косичками на голове.
- В честь моего недоумения! – объявила Юлька и негромко рассмеялась.
- Рассказывай уже! – весело велел Богдан.
- Как скажете, сэр. Это лет шесть назад было. Я приезжала к отцу на каникулы. Пока жила в столице, ходила там в секцию верховой езды, мне очень нравилось. Училась, училась, затянуло. А сюда прикатилась... ну представь себе, два месяца в нашей деревне. Мне как местной уже через неделю на море неприлично было ходить. Я узнала про эту ферму, - Юлька кивнула вбок, где стоял небольшой коттедж. – Здесь хозяин – папин приятель. Потому мне разрешили приезжать в любое время и торчать тут сколько хочется. Собственно, мне и сейчас так можно, но я для приличия записалась, да и времени столько уже нет, как раньше. Но вот когда я приезжала сюда в то лето... В общем, вышла на выгон, а у них одна кобылка в тот год ожеребилась. И к тому времени, как появилась я, Первую как раз начали понемногу выводить. Она тогда мелкая была, дурная, длинноногая. А я выперлась ее погладить. Мне до этого как-то с жеребятами иметь дело не доводилось. Юрка, инструктор, разрешил. А вот эта зверюга не разрешила. Как начала от меня убегать. Я за ней, она от меня... и ни капустой ее было не приманить, ни морковкой. Вообще никак не шла. Я тогда стояла посреди выгона и недоумевала. Ну вот и брякнула, что это первая лошадь, которая меня боится. Так ее и назвали Первой.
- И что же ты сделала, что она перестала от тебя бегать?
- В следующий раз протащила с собой контрабандой запрещенные вещества. Рафинад! Юрка не разрешает с собой что-то приносить. И сахара они им практически не дают – разве только чтобы успокоить изредка, он зрению вредит, а народ так и норовит их накормить. В общем, я катастрофически нарушила правила. Но зато Первая поддалась.
Лошадь фыркнула и стала прясть ушами. В ответ на это Юлька снова рассмеялась, теперь уже заливисто, и сказала:
- Про тебя говорят, да? Про тебя! Хорошая девочка!
- Да уж, кто откажется от сладкого, - рассмеялся вслед за ней Богдан.
- Бодя, ворота! – напомнила Юля.
- Раскомандовалась, - весело хмыкнул он, ускорил шаг и, скинув металлическую петлю, распахнул половину ворот. Подождал, пока Первая неторопливо прошла мимо, и запер обратно. А Юлька на ходу наклонилась к нему и провозгласила: