Поймав два девичьих взгляда – один сонный, а второй бодренький, но оба любопытных, он пожал плечами и пояснил:
- Уезжаю на пару дней. Международная выставка обуви до нашего села не доедет, придется метнуться кабанчиком в стольный град – на людей посмотреть и себя показать. Так что, девочки, матриархат окончен, мужчин в вашем подчинении на этой территории ближайшее время не будет. Ищите другие варианты социальной организации. На завтрак – горячие бутерброды. В сковороде под крышкой.
- Как уезжаешь? – вынырнула из своего сонного анабиоза Женя. – Ты не предупреждал! А холодильник?
- Так замотался! Какой ещё холодильник?
- У Светки в квартире накрылся, еще прежние пожильцы жаловались, - принялась пояснять Женька, вытаскивая из сковородки бутерброд, отчего вся кухня тут же наполнилась ароматом вкусного, хотя и не самого полезного блюда. – А тут то ли тетка, то ли сестра, в общем, кто-то там… отдает ей свой старый, потому что себе купила новый. Как сказала Светка, размером в полстены. Вот интересно, зачем людям такие холодильники?
Она задумчиво посмотрела на отца с видом маленького ребенка, всерьез ожидающего ответа. Отец не подкачал – озадачился. Глянул на собственный агрегат цвета какао с молоком, с трудом теснящийся на их маленькой кухне, и заметил:
- Понятия не имею. Его ж не впихнуть даже при очень большом желании. Это обязательно сегодня?
- Угу. Она завтра уезжает и надолго.
- А раньше-то чего не предупредила? Я бы что-то придумал.
- Замоталась, - вздохнула Женька.
- Ага. Еще и чужие проблемы на себя, как обычно, взвалила!
- А это ее любимый спорт! – встряла Юлька. – Бегать по утрам не надо – дай кому-то помочь.
- В мире должен быть баланс, - отрезал отец, зыркнув на младшенькую. – Если тебе этого не отмерено вовсе, то Жене через край, – он снова повернулся к старшей дочери: - Жень, ну я правда должен ехать. Если мы там понравимся, может, получим несколько хороших заказов.
- Не-не-не, - улыбнулась она. – Езжай, конечно! Разберусь как-нибудь.
- Гарика попроси! – хрюкнула Юлька.
- Зануда! – парировала сестра.
- А и правда, - оживился отец. – Почему Климова не попросить, а? Он не откажет. Тем более, ему по жизни заняться нечем, надо прикладывать его энергию к какому-то вектору.
- Ну это ты не пра-а-ав, - искренне рассмеялась Женька, поперхнулась бутербродом, прокашлялась и, продолжая смеяться, добавила: - Если судить по времени, которое он висит на телефоне, то дел у него никак не меньше, чем у президента.
- Совсем достал? Я ему уже раз десять говорил не бродить под окнами.
- Вероятно, под нашими окнами веселее, - успокаиваясь, проговорила дочка. – Ну или плодотворнее.
- А я тебя давно убеждаю, у тебя все еще есть шансы свить собственное семейное гнездышко! – сестра показала ей язык.
- Нет уж, дорогая, не до такой степени я готова доставить тебе удовольствие. Гарик прекрасен только на расстоянии и в крайне ограниченных дозах.
- Так и останешься в девках! – хохотнула Юлька. – Ну ничего, мы с Бодькой разрешим тебе понянчить племянников.
- Юлия! – сдвинул на переносице брови отец. – Еще хоть одно слово в таком духе, будешь паковать чемодан и перебираться к своему Боде, ясно? Как раз попробуешь взрослой жизни и подумаешь, чего тебе дома не сиделось. Заодно послушаешь, что тебе скажут его родители.
- Да у Богдана мировой батя! – объявила Юлька и крутанулась по кухне. – И вообще я не со зла, а исключительно в заботе о сестре. Да, Жень?
- Безусловно! – улыбнулась та и, отхлебнув чая из подсунутой сестрой кружки, поднялась. – Утро в семейном кругу объявляю закрытым. Каждому есть, чем заняться. Столице и Боде от меня приветы.
- Вам чего-то привезти, красавицы? – спросил Андрей Никитич.
- Жене – цветочек аленький! – хохотнула Юлька и, пока не получила по шее, удрала с кухни.
«Главное, чтобы к цветочку чудовище заморское не прилагалось», - думала Женя, прислушиваясь к негромкому шелесту моря. Утро выдалось туманным, и редкие прохожие на набережной казались призраками, неожиданно выныривающими из белого марева и за считанные секунды бесследно растворяющимися.
Впрочем, трудовые будни довольно быстро заставили ее забыть и о цветах, и о чудовищах. Их затмили не только прыгнувшие выше собственной головы кадровики, умудрившиеся потерять приказ недельной давности, но и другие подобные им нерадивые работники, от чего уже к обеду у Жени взрывался мозг. И после обеда – тоже. Почти неразрешимые проблемы, как у Змея Горыныча го́ловы, плодились в геометрической прогрессии. В обед Евгения Андреевна успела перехватить лишь небольшую булочку из столовой, запив ее сладким чаем, что не особенно способствовало здоровому состоянию ее ума.