Выбрать главу

- Не буду, - улыбнулась и Женя, открыла глаза и прижалась к Роме теснее. Потерлась носом о его щеку и коротко зевнула. – Вот! Уже проснулась.

- Тогда пошли гулять. Погода отличная, в лесу сейчас хорошо. Птички поют. Возьмём Лизку, одуванчики пособираем. А?

- Обязательно пойдем, - согласно кивнула она и потянулась за телефоном – глянуть время. – Но не сегодня.

- Почему это не сегодня? Я в следующий раз, может, через месяц вырвусь.

- Потому что сегодня у нас гости, - промурлыкала Женя и коснулась губами Роминой щеки.

- Ты меня с толку не сбивай, - проворчал он, тем не менее, прикрыв глаза и разве что не замурчав. – Какие ещё гости?

- Таня и ее янычар придут.

- Не сиделось им дома... Или работы в ресторане нет?

- А тебе последний раз когда сиделось? – рассмеялась Женя.

- Знаешь что! – хмыкнул Ромка, пощекотал ей шею, и тут до него дошло. Он поморгал, помолчал, завис. И выдал: - Стоп. А ты откуда знаешь, что они придут?

- Твоя дочь прислала почтового голубя.

- Женя! Подожди! Не говори загадками! – Роман сел на кровати. – Ты что? Ты общаешься с Таней? В смысле... Она с тобой... В смысле – вы с ней общаетесь?

- Общаемся немного, - подтвердила Женя.

- И... и разговариваете? Она с тобой разговаривает?

- Да, Рома. Она со мной разговаривает, а я с ней. Так бывает.

Еще как бывает. Нет, что зимой Женя помогла Тане с квартирой, о том Роман был в курсе. И что дочь, в целом, стала лучше относиться к его спутнице жизни – тоже. Это теперь было заметно во время редких семейных встреч. Но, выходит, они настолько сблизились, что Танюшка информирует не его, а Женю о грядущем визите... господи, он что? Спал все эти месяцы? Или уработался окончательно? Прощай, бездушный нейтралитет? Да здравствуют семейные посиделки?

- И о чем вы разговариваете? – продолжил допытываться Рома, пытаясь уяснить все до конца.

- Вчера мы говорили о том, что сегодня они придут в гости, - терпеливо и полусонно поясняла Женя. Она снова закрыла глаза и, уткнувшись Роману в плечо, негромко бурчала. – А то потом тебя снова месяц дома лови.

- Вообще-то я с его турецким отцом работаю, чтобы ей было хорошо! – совершенно справедливо возмутился Моджеевский, но его пальцы уверенно переместились ей на макушку и теперь почесали кожу под волосами. – Ладно. Хорошо. И как часто вы теперь… разговариваете?

- Вообще-то это ты еще ей должен спасибо сказать, что у тебя есть твоя турецкая работа, - негромко рассмеялась Женя. – И перестань меня пытать.

- Жень…

- М?..

- Пойми меня правильно… просто Таня столько лет сопротивлялась тому, чтобы хоть как-то тебя признавать… а теперь… Нет, она сознательно ни за что бы не стала делать ничего плохого, она хорошая – ты же видишь и знаешь. Просто лишь бы Нина ничего не мутила. И не использовала мою простодушную дочь в темную. Ты уверена, что все в порядке?

И тут Женька проснулась окончательно. Даже в кровати села. И воззрилась на благоверного с удивлением, открыто написанном на ее лице.

- Ты всерьез полагаешь Таню простодушной и подверженной постороннему влиянию, даже если это ее родные? Вот после всего, что творилось в декабре?

- Нет. Не совсем. Я за тебя переживаю. Потому что после всего, что творилось в декабре, я несколько иными глазами посмотрел на Нину. Мне это не особо понравилось. И еще меньше понравилось, что она и меня втянула. Умеет она на больное жать, а у меня натура дурная, и с себя я ответственности не снимаю. Потому колись, давно вы с Танькой стали общаться?

- И не подумаю.

- Почему это? – его щекочущий палец переместился с Жениной головы к плечу.

- Потому это!

- Значит так? – хмыкнул он и тут же пошел в атаку, защекотав ее ребра. – Так, значит, да? Вот так?!

- Именно так! – заявила Женя. Сбросила с себя его руку, обняла за шею и крепко поцеловала в губы. Отстранилась на мгновение и выдохнула: - Хватит играть в следователя. Займись делом.

- Стесняюсь спросить, каким, - глянув потемневшим плотоядным взглядом на ее лицо, проговорил Роман.

- Важным и ответственным, – хрипло хохотнула в ответ Женя. – Не отвлекайся.

- Не могу не отвлекаться. Тут все мое, - он подтянул ее еще ближе и обхватил руками и ногами. Всю. Полностью.

- Это мы еще посмотрим, чье здесь все, - она прижалась к нему, растворяясь в его объятиях. Уже готовая сдаться, но все еще немного сопротивляющаяся. Впрочем, ломать Жекино сопротивление – было излюбленным спортом Романа Романовича, особенно если это к их обоюдному удовольствию. Но в данный момент он не намеревался позволить сбить себя с толку, потому самым наглым образом скользнув ладонью Женьке пониже талии, прямо в разрез ночной сорочки, и коснувшись ее бедра, он пробормотал: