37,8 – радостно возопил термометр под мышкой. И Ромка снова отрубился. Теперь уже до утра.
А утром не было ни малейшего изменения. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Сопли. Горло. Отсутствие сообщений в телефоне. Вернее, сообщения-то были, но все не те.
Чертова Алена очень интересовалась, не привезти ли к нему врача.
Бодя спросил, нормально ли, что псина лезет в море во время утреннего выгула.
Лена Михална соизволила полюбопытствовать, есть ли у него что пожрать.
Роман рассердился и, не вставая с постели, проигнорировав всех страждущих, снова влез в чат с Женей.
«Так что с твоим самочувствием? Я знаю, что поздний токсикоз – это хреново для тебя и не очень хорошо для ребенка. Может быть, стоит лечь в больницу?»
И это сообщение оказалось прочитанным лишь к обеду. К тому времени Женя проснулась, вырубившись после полуночной побудки только под утро, позавтракала, под долгий чай болтала с отцом. И собравшись звонить Юльке, включила, наконец, телефон. Тот радостно засыпал ее сообщениями об обновлениях, смсками о пропущенных от Юльки и Таши и уведомлением о новом сообщении от Романа. Женя некоторое время потупила в экран, позабыв о цели, с которой взялась за телефон.
- Вот тебя спросить забыла, что мне нужно! – буркнула она в конце концов и решительно ткнула в Юлькин контакт, вслушиваясь в гудки.
Юлька ответила быстро и бодро.
- Привет лежебокам! Когда все прогрессивное человечество давно на ногах, ты, небось, только соизволила глаза открыть!
- Все прогрессивное человечество – это ты?
- А то! И между прочим, это при том, что я всю ночь трахалась! – коварно заявила она.
- Мне проявить интерес или понимающе промолчать? – рассмеялась Женя.
- По логике вещей ты сейчас должна была схватиться за сердце. И начать повторно читать мне лекцию о контрацептивах.
- Я решила поберечь свою нервную систему, - теперь была очередь старшей сестры коварствовать.
- Ну это правильно. Тебе нервничать точно нельзя. Короче, у нас в универе проект создания экономической модели будущего. Такое знаешь… из области фантастики почти. И мы с Тиной и Назаром решили приколоться и поучаствовать. Вот втроем всю ночь и того… устраивали оргию. Ну еще Кейнс. Чтобы мальчиков на всех хватило.
- Кейнс – это сильно, конечно, - хохотнула Женя. – Может, все же Назар интереснее будет?
- Никто не может быть интереснее Кейнса! – рассмеялась младшая. – А в том смысле, который ты имеешь в виду – Назар и Тина встречаются. А я дружу. И как парень он мне не нравится. Вот.
- У Назара может быть друг. Или брат. Юлька! – напустила строгости в голос Женя. – Ты же не собираешься заделаться синим чулком?
- Ученье – свет! Народная мудрость!
- Ну ты только светись там… не сильно…
- Ну я ж тебе не из Чернобыля! И вообще, я крайне занятой человек. Я сестре мужа ищу столичного, чтоб она ко мне перебралась. Присмотрела тут парочку профессоров. Мне старые, а бесхозными оставлять – жалко. Тебе понравится.
- Себе аспирантов присмотри, - буркнула сестра. – А мне сейчас только профессора и не хватало. Остального в избытке.
- Моджеевский твой не объявлялся? Ты ему сказала? – ни с того, ни с сего спросила Юлька.
Женька помолчала некоторое время, обдумывая ответ.
- У нас всегда найдутся доброжелатели, - ответила она негромко, - поэтому теперь он знает.
- А чего ты хотела в нашем селе… и что он?
- Орал…
- Ой-ё… мать честна… сильно?
- Да у него всё всегда через край, - вздохнула Женя.
- Типа ты не видела, как у него… и что теперь? Каковы его намерения? Нужен ему ребенок или…
- Юлька… не устраивай мне допрос.
- Прости, прости, прости! – затарахтела мелкая. – Просто я не понимаю нифига! Как вы так умудрились…
- Парижские пирожные виноваты, - снова рассмеялась Женька. – Поэтому жуй отечественные.
- Сладкое вредно, Жека, – вдруг помрачнев, вздохнула Юля, и было непонятно – то ли в трубке помехи, то ли голос задрожал.
- Если судить по мне, то крайне опасно, - старшая сестра тоже вздохнула, но взяла себя в руки и улыбнулась. – Приезжай! Будем домашнее есть.
- Не-е-е! Пока исключено! У меня проект, Кейнс и куча всего интересного! К родам приеду, обещаю!
- Точно-точно обещаешь?
- Точно-точно обещаю. Торжественно клянусь!
- И вот только попробуй не приехать! – сказала на прощание Женя и отключилась. В который уж раз понимая, что вокруг нее сужается кольцо под названием Роман Моджеевский. Вокруг все напоминало о нем, да и она сама думала о Романе все чаще. И все больше озадачивалась его странным поведением. Впрочем, каждый из нас совершает не поддающиеся объяснению поступки в порыве… Знать бы еще в порыве чего. Что двигало Романом осенью, когда он отрезал себя от нее – слишком больно и слишком навсегда. И что заставляет его теперь приходить к ней, что-то объяснять, просить прощения. Зачем, если все давно решено?