- Мы на олимпиаде познакомились, по английскому... у него первое место, у меня – второе. До сих пор считаю, что там все было куплено.
- Юлька!
- Ну Юлька я, и че? Я тогда такая злая была, а он взял и подошел. И говорит такой: «Не реви только! Второе место – тоже хорошо». Вот сам бы и сидел на втором, а! Сволочь.
- Бестолочь ты, Юлька! – ласково сказала Женя. – Он и сидит сейчас на втором! Ты вон в универе, а он курьером у отца бегает.
- Я тоже курьером бегаю. Но не у отца. Ладно, неважно... – задумчиво ответила сестра, но довольно скоро взбодрилась и совсем другим тоном, почти как Ташка, но только с куда более серьезными намерениями – это ж Юлька Малич! – заявила: - Короче, я все придумала!
- Что именно?
- Ничего криминального. Тебе нужно сменить обстановку. Переезжай ко мне. А что? Квартира есть. Пока съемная, но какие наши годы. Город красивый, не то что наша деревня – тебе будет что пощелкать для твоих форумов. Найдем тебе здесь работу, жениха красивого, по вечерам будем пить чай с конфетами. Со временем папку переманим. Ну моря нет – но и без моря люди живут. Зато вот Моджеевского с его мулатками – тоже нет.
- Фантазерка ты, Юлька, - развеселилась Женя, прилагая усилия, чтобы пропустить мимо ушей про мулаток, - но я имею встречное предложение. Приезжай на Новый год к нам. Встретим вместе, как всегда, а?
- Нет, в Солнечногорск в этом году – точно не смогу! Сессия и вообще! – вдруг очень резко ответила младшая Малич и тут же принялась уговаривать, позабыв о своем предыдущем предложении: – Может, давай лучше вы ко мне? Здесь столько всего на праздники интересного. На каток пойдем, салюты на площади посмотрим... Тут очень здорово будет.
- Ишь, студентка! Все могут, а ты не можешь!
- Ну Жека! Всю жизнь дома встречали. Давайте правда как-то по-другому придумаем?
- Ладно, посмотрим, - примирительно сказала Женя. – Еще время есть.
- Ты посмотришь и скажешь «да»?
На том и порешили. Попрощавшись с сестрой, Женя еще некоторое время полежала в кровати, пристально исследуя и без того известный до каждой трещинки потолок, но все же набралась решимости и поднялась с намерением добраться до кухни. Судя по звукам, там уже хозяйничал отец. Стены почти традиционно ходили ходуном. Кажется, такое с ними происходило уже третье утро подряд. Наверное, отец прав. Пора заканчивать сожаления и начинать нормально есть. А то и правда доведет себя до больницы.
В таком боевом настроении ее и застал врасплох защебетавший на всю квартиру звонок. Женька разве что не подпрыгнула, вовремя ухватившись за шкаф, но будучи от незваного гостя не больше чем в полуметре, сделала этот единственный шаг и распахнула дверь.
За порогом стоял стройный высокий широкоплечий мужчина неопределенного возраста. Далеко не мальчик, но понять хоть приблизительно, который ему шел десяток, – возможным совершенно не представлялось.
Он был хорошо одет, модно подстрижен, а на губах его играла добрая и открытая улыбка, какая бывает только в статьях о мотивации и психологии семейной жизни. Эта улыбка тоже его молодила. О том, что возраст его был все же солиден, говорили мимические морщины на лице, легкая проседь в волосах и деликатно скрытая платком шея.
Больше всего, конечно, впечатляла серьга в ухе. И еще – в правой руке букет роз в стиле одного олигарха, но не будем о грустном. А в левой – круглая картонка с наименованием известного тортика, названного в честь столичного города, который все и всегда оттуда везут в качестве гостинца.
- Доброе утро! – поздоровалась Женя, все еще в легком шоке от подобного вторжения. – Вам кого?
- Скорее всего, тебя, - глубоким баритоном молвил незнакомец. – Ты же Женя?
«Которая тут Евгения Малич?»
Женя даже головой тряхнула, прогоняя наваждение, и заставила себя ответить:
- Я – Женя. А вы кто?
- Я... – мужчина замялся, глаза его – очень яркие и очень синие, забегали по ее лицу, а потом он смущенно сказал: - ну тебе про меня, скорее всего, не рассказывали... Меня зовут Марат Уваров. И я... твой отец.
Женя открыла рот, чтобы как-то прокомментировать, но лишь хапанула воздух и крепко сжала губы, вглядываясь в незнакомца.
- Чепуха какая-то, - пробормотала она и, взяв в себя в руки, уверенно добавила: - Вы совершенно точно ошиблись.
- Я ошибся только в одном, Женя, - сокрушенно качнул подбородком господин Уваров. – Когда позволил нас разлучить!
Озадаченно уставившись на мужчину, который смотрел на нее безусловно точно такими же глазами, какие она ежедневно всю свою жизнь видела в зеркале, Женя монотонно думала о том, что из романтической комедии она угодила в индийскую мелодраму. Вот сейчас еще секунда, за кадром раздадутся вступительные аккорды, а этот несколько подвылинявший, но все еще секс-символ полувековой давности бросится в пляс, распевая о своей нелегкой доле.