– Не то чтобы отговаривала, она говорила какие-то странные вещи, что ты не из нашего мира и уйдёшь в любой момент, – говорил он глухо и хмурился всё больше. – Она права?
– Тебе это важно знать, Артур? – спросила я, глаза начинали слезиться от напряжения. Руки, удерживавшие моё лицо, отпустили меня.
– Мне всё важно, – проговорил он.
– Хорошо, Артур, Мэрилин права, – набравшись мужества, я произнесла. – Я не из твоего мира. Я не из Уолверта.
– Я и так это знал. Мне хотелось, чтобы ты это сама сказала, – спокойно произнёс он, его голос смягчился и стал тише.
– Зачем?
– Я же сказал, мне это важно, – повторил он и добавил, чуть поколебавшись. – Ты уйдёшь?
– Да. – В горле у меня сдавило, но я не могла ему врать.
– Сейчас? – Его голос не мог справиться с возникшим отчаянием.
– Да.
– Насовсем? – Теперь он не желал смотреть на меня, пряча взгляд.
– Я не знаю.
– А кто знает?! – Его окрик был переполнен болью и страхом.
– Никто. Арти, прости, – только и могла я прошептать.
– И ты, вот так молча, сейчас ушла бы и мне ничего не сказала бы? – Я промолчала, а он вдруг выпалил. – Ты сейчас поступаешь так же, как она!
– Как Элен? – В груди болезненно кольнуло. – Та девушка?
– Да! – Кивнул он. – Она также ушла, ничего толком не объяснив.
– Может, у неё не было времени и прав остаться, – сказала я. Боль разрасталась внутри меня.
– А попытаться? Бороться? Мы здесь каждый день за что-то боремся! А она? А ты? – упрекал Артур меня и воспоминание из прошлого.
– Ты её любил вчера у озера?! – Мой вопрос прошёлся по нему, как сильнейшая пощечина. Теперь я понимала причину внезапной боли.
Артур вздрогнул и, неожиданно обхватив меня руками, прижал к себе.
– Что ты! Нет, конечно же! – с пылом возразил он, отбиваясь от моих слов. – Да, вы похожи, взгляды у вас одинаковые, но на этом ваша схожесть заканчивается. Ты не она, Лиза. Боже, как такое можно было подумать? И зачем тебе о ней рассказали? Ты мне не поверишь. Но ты мне дорога, слишком сильно.
– Значит, вчера ты…
– О, Создатель, ну, конечно же, да! Тебя одну и никого более!
Мы стояли и молчали. Я вдыхала его запах, улавливая тонкий аромат кардамона. Артур не решался разомкнуть объятие.
– Мне пора. – Я нехотя пошевелилась и он неохотно меня отпустил.
– Неужели я не могу тебя остановить? – произнёс он, глядя мне в глаза.
– Если остановишь, то будет хуже, – был мой ответ. Но как же мне хотелось, чтобы этот мужчина остановил меня!
– Хуже мне? – спросил он, его ладони коснулись моих плеч и тут же оставили меня.
– Всем, – горько произнесла я. – Но хуже всех будет мне. Я не могу тебе рассказать этого, Артур, прости. Это моя ноша и я сама должна с ней разобраться. Не ходи за мной и не пытайся мне помешать. Это моя просьба.
– Обещай, что вернёшься, Лиза, – попросил он.
– Не могу. Хочу, но не могу. Позаботься о детях, они должны выучиться грамоте и чтению. Прошу тебя.
– Хорошо, я поговорю с Карлом, – обещал он.
Артур вновь прижал меня к себе и склонившись поцеловал. Горький и сладкий поцелуй прощания и отчаяния.
– Скажи, что вернёшься, прошу. – Его глаза блестели, он был на грани.
– Не могу. – Мои слова были сухи и горьки, как и мой голос.
– И даже нет надежды? – спросил он с таким отчаянием, что у меня перехватило дыхание.
– Надежда есть всегда, – с трудом выдохнула я. – Особенно, когда ты знаешь, что нужен.
– Ты мне нужна, Лиза. – Его губы в последний раз коснулись меня. – Возвращайся в любое время. В любой год. Знай, что тебя любят.
– И я люблю, – ответила я ему, прямо глядя в глаза. Больше меня не смущал и не пугал его взгляд. Страх ушёл.
Он отпустил меня, и я вошла обратно в лес, оставив Артура, мужчину, которого любила всем сердцем. Впереди меня ждала Безымянная, полночь и мрачная неизвестность.
XIX
Future
Как долог путь навстречу своей судьбе, когда она уже определена и как коротка тропинка в неизвестность.
Я брела по знакомой тропе, которой прошлой ночью меня вёл к озеру Артур. Теперь под оком луны всё виделось иначе и лучше, но от этого было только тягостнее. Безветрие и духота, казалось, сговорились свести меня с ума, лишить остатков здравомыслия. Я начинала подумывать о простом побеге. У меня промелькнула мысль, а что если во мне ещё осталась крупица моей силы и я смогу вскочить на петлю времени и…
Бессмысленная трусость. Он не допустит, чтобы я оторвала от земли хотя бы кончик ноги без Его на то воли. Теперь мы скреплены кровью. Моей кровью. Конечно, у меня в запасе ещё была толика времени, но оно впервые не радовало меня своим наличием, скорее было некой обузой, камнем на шее.