– Что случится? – У меня похолодело внутри, хотя я давно замерзла от неестественного мороза, сковавшего Безымянную.
– О, этот сюрприз понравится твоему рыцарю, защитничку Камелота, – оскалился враг, продвигаясь за мной к центру озера. – Нагрянут Медрод и Команда. Человек этак с тысячу. Это не так уж много по меркам Камелота, но вся суть в том, что это будет ночью. А, насколько мне известно, погода будет стоять безлунная, тёмная и туманная. Так что сюрприз выйдет ещё тот.
– У него ничего не получится, – возразила я, но представив себе подобную ночь, скорее согласилась с Волком. – Тебя не будет с Медродом, а это уже шанс Камелота. К тому же в лесах бродят сторожа, они подадут сигнал воинам и внезапности не случится.
– А-а, эти юродивые бабы, – зевнул Волк, разговор ему уже наскучил. – Медрод в курсе о них. А когда предупреждён, считай, вооружён.
– Всё равно у Медрода ничего не выйдет! – выкрикнула я, но мой голос не убеждал даже меня.
– Ой, да оставь ты эти свои замашки Жанны Дарк. – зарычал Он, язвительность и высокомерие лились из его рта с отменной щедростью. – Она тоже самое кричала, обгорая на костре. Вечно вы, бабы, любите перед смертью языком потрепать, да показать «смотрите какая я!». А смотреть-то не на что. Одна отработанная плоть и ни куска за душой. Пустота. И ты, наблюдатель, лучше заткнись и прекрати донимать меня пустой болтовнёй. Я и так отсрочил тебе заслуженное. Отговорилась пташка, довольно.
Туман по-прежнему всё скрадывал вокруг нас мутной завесой, оставляя пятачок нетронутым и чистым, где я и Волк медленно кружили. У меня самой пропало желание говорить, горло сильно першило и саднило от переохлаждения. Теперь я мучительно пыталась вспомнить слова, которые однажды спасли меня.
Волк, учуяв во мне напряжение, остановился и смотрел с подозрением, Он принюхивался, а трость с когтем завертелась в руках ещё быстрее. Он готовился к броску.
– Что ты задумала, глупышка? – Я услышала клацанье Его зубов. Это было мерзко и так не сочеталось с человеческим обликом, которым Он был наделён.
Я успела подумать о том, как выглядит Волк в настоящей Своей сути. Ответ был очевиден – я Его уже видела однажды зверем, во сне.
Он сделал выпад тростью, конец серповидного наконечника подцепил моё платье у ног, но я дёрнулась в сторону. Волк задумывал меня повалить на спину, задев хотя бы одну из моих ног, но Ему это не удалось с первой попытки. Коготь лишь выдрал кусок ткани, не добравшись до цели.
– Вертлявая дрянь! – прорычал Он. – Это бесполезно, сама знаешь.
Вновь резкий бросок трости, на этот раз ему удалось – мою левую лодыжку пронзила острая режущая боль, кость когтя впилась в кожу, углубляясь и высвобождая кровь. Пяткой я ощутила вязкую теплоту, но вместе с ней и невыносимую муку.
– Попалась пташка! – злорадствовал Волк.
Как мне только удалось устоять и не упасть после Его рывка…. Я была уверена, что Он лишит меня стопы одним единственным движением. Волк был так силён. Но меня спасло какое-то промедление с Его стороны. Он уже заранее считал, что я мертва, но я-то ещё была жива и на ногах!
Говорят, промедление смерти подобно. Пожалуй, я соглашусь. Всего одна секунда нужна была мне, и я её получила благодаря оплошности своего противника. Второй ногой, свободной и здоровой, я резко, как смогла, наступила на светлое древко трости. Волка подвели перчатки, их лаковая кожа оказалась скользкой для удержания, да и подобной дерзости с моей стороны Он не ожидал и выронил из рук Своё жуткое оружие.
Мне было мучительно больно, я вскрикнула, собственно, я продолжала кричать с момента получения раны, но этот мой отчаянный выпад оказался для меня ещё более болезненным. Мне показалось, что я чувствую, как рвутся сухожилия в том месте, где костяной серп терзал мою ногу.
Теперь действительно промедление бы стоило жизни мне. Он бросился к трости, но я опередила своего мучителя, отдёрнув назад раненную ногу. Трость соскочила и отлетела в сторону, а Волк прошёлся кожей перчаток по льду, едва коснувшись металла наконечника.
Воспользовавшись тем, что теперь Волк был ошеломлён, я заставила себя развернуться и подбежать к трости, кончик которой слабо виднелся в пуховой стене мглы. Меня сбил Волк, Он набросился сзади, обхватив меня за бёдра и подминая под Себя, но моя рука дотянулась до трости и крепко сомкнулась на её светлом древке.
– Я убью тебя, дрянь! Убью! – Он навалился всем телом, меня вновь пронзила боль раненой лодыжки. – Отдай мне Уравнительницу! Убери от неё свои грязные ручонки, тварь! Как ты смеешь осквернять её своими прикосновениями, мерзавка!
Но я не выпустила бы трость, даже если бы Он вырвал мне сердце. Теперь я знала, что и как следует делать. Мне удалось сбить Его с себя несколькими точными и злыми ударами наконечника. Я била, не глядя, словно кием, только шар был один – Его голова. Он взревел, но выпустил меня, отползая назад. Я обернулась, одновременно опираясь на трость и вставая. Мой враг был обескуражен и бит, на Его лице теперь красовались две кровоточащие ранки, расцветившие Его лицо в алый цвет, да отменная ссадина расползалась краснотой вокруг левого глаза, накрывая его отёком. Я и не знаю, сколько раз саданула Его в приступе ярости и остервенения