Через пару недель Цзянь И составил для себя план.
Помимо белья и одежды на деньги с боёв, которые не забирал хозяин, он приобрёл себе пару телефонов: недорогой смартфон с GPS и обыкновенную звонилку, а также пару левых сим-карт.
В смартфон через общественную сеть Цзянь И закачал карты и программу по поиску попутчиков, решив, что передвигаться таким образом куда безопаснее, чем общественным транспортом. Пришлось ещё раскошелиться на довольно мощную портативную зарядку. Из одежды он приобрел стандартный комплект школьной формы государственного образца и сумку. Шампуни, зубные пасты и всё прочее и так продавались в любом ларьке.
С первой частью плана, касающейся подготовки мелочей, было легко, он продолжил работать. Но вторым шагом стояло накопление средств на приобретение документов и оружия, а это заняло определённое время.
Ему нужно было держаться в форме, побеждать и не дать себя покалечить. Цзяня обзывали шустрым малым или красавчиком: из-за последнего он периодически воевал не только на ринге, но и возле собственной койки ночью, когда парочке похотливых громил приходило в голову лечь спать рядом.
Подобная жизнь его быстро измотала. Он стал нервным и раздражительным, спал по четыре часа, частенько глотал обезболивающие и боялся, что такими темпами скоро заработает себе нервное расстройство. Однако при всём этом Цзянь И по-настоящему прочувствовал смысл выражения «человек ко всему привыкает». Не иначе, как чудом, он неизменно шёл на ринг после полуночи, а затем, в зависимости от исхода боя, на осмотр к медсестре или в душ.
На документы удалось наскрести только через полтора месяца, в течении которых Цзянь дважды прощался с жизнью. Один раз его избили до бесчувствия, и он с трудом пришёл в себя на кровати, в ужасе ощупывая тело в поисках следов изнасилования. Но помимо извращенцев среди команды бойцов были и простые люди, пришедшие в бизнес от нелегкой жизни. Его защищали, часто в обмен на другую помощь, и Цзянь усвоил правила игры.
Таким образом, услуга за услугу, парень выяснил контакт человека, занимающегося подделкой паспортов, и получил-таки заветную бумажку. У него появился шанс бежать, но неожиданно встал вопрос: куда?
Больше всего на свете хотелось домой, но он понятия не имел, какая там обстановка и что произошло со всеми друзьями, которые к тому времени уже должны были закончить школу и сдать вступительные в какие-нибудь университеты.
Цзянь И, само собой, больше беспокоил один единственный человек, к которому рвались и душа, и тело, но он чётко осознавал, что между тем веселым и беззаботным дурачком, которого запомнил Чжэнси, и человеком, которым он стал теперь, лежала поистине бездонная пропасть.
Однако лишь ему он мог по-настоящему довериться, и потому было решено возвращаться в Нанкин.
Путь от острова Хайнань до материковой части Китая пролегал через паромную переправу. Там проверяли документы, но Цзяню удалось дать взятку одному из охранников и пройти контроль без особого внимания. Он прибыл в Хайкоу, а оттуда через приложение нашёл попутчика до другого небольшого города. Передвигаясь такими несложными маршрутами, он напропалую врал, что является школьником на каникулах и направляется к родственникам в такую-то провинцию. Большинству водителей было насрать, другая половина активно участвовала в разговоре, тщательно расспрашивая о том, кто и где живёт, видимо, подозревая неладное. До Нанкина оставалось полторы тысячи километров, когда один из таких «сознательных» граждан чуть было не увёз его в отделение полиции. Цзянь чудом бежал, уговорив мужика высадить его на заправке под предлогом отлить. Он выскользнул через окно туалета и какое-то время отсиживался в заброшенном подвале, гадая, как долго он сможет так жить?
Близился конец августа. Врать о каникулах стало бессмысленно, и парень немного сменил легенду, прикидываясь, что едет от родственников домой. Маршруты с остановками отнимали время, но только так Цзянь И мог передвигаться, не вызывая особых подозрений. Во время дороги и кратких остановок было время подумать, и парень решал, каким образом выяснить личность того, кто его похитил? Из всех возможных кандидатов в помощники он сразу выделил Хэ Тяня, его старшего брата и Цю Гэ. Однако полностью доверять было можно только Тяню, остальных требовалось хорошенько проверить.
До Нанкина он добрался лишь к середине сентября. Лишённый сил, мучимый бессонницей и периодическими кошмарами, с сумкой, в которой под двойным дном хранился пистолет, он вышел на знакомую аллею возле реки Янцзы и неожиданно почувствовал, как плачет. Слёзы катились по щекам, он щурился, вглядываясь в отражения фонарей в тёмной воде, и гадал, не пройдёт ли сейчас где-нибудь вся их компашка?
На секунду представились четыре знакомых силуэта, среди которых был и его собственный. Другой Цзянь И, живущий счастливо со своей мамой, влюблённый в лучшего друга и окрылённый надеждой на светлое будущее шёл с ребятами и от души заливисто смеялся.
По голове дали чем-то тяжёлым, сумку резко потянули из рук, замечтавшийся Цзянь рефлекторно наклонился вперёд и едва не упал, если бы не предшествующие многочисленные тренировки. К удивлению незадачливых грабителей, парень не потерял сознание и даже не ослабил хват, с разворота впечатывая подошву кроссовки в чужое лицо. Другой нехороший человек успел дать ему в глаз и по касательной задел бровь. Из потасовки удалось вырваться, когда кто-то крикнул: «Полиция!».
Цзянь И дохромал к воде вниз по лестнице, переждал шумиху, смыл кровь с рук и лица. Он был живой, сумка лежала рядом. Болело вывихнутое в пылу драки плечо, немного дрожали руки и хотелось кричать, но парень уже умел подавлять в себе эти проявления слабости.
Ему оставалось совсем чуть-чуть.
Ещё на Хайнане он добыл данные о месте проживании Чжэнси. За это тоже пришлось порядочно заплатить, но информация того стоила. Цзянь И остановился возле жилого дома, кряхтя, задрал голову и посмотрел наверх, высчитывая нужный этаж. В комнате горел приглушённый свет, наверное, ночник.
Он немного напугал своим видом консьержку и та, кажется, решила проследить, куда это направлялся странный побитый школьник? Однако на разборки с ней уже не было сил.
Цзянь осторожно постучал и принялся отсчитывать секунды. До катастрофы или спасения?
Дверь довольно быстро распахнулась, и он, неожиданно для себя, не осмелился даже поднять взгляд, вместо этого уставившись на бордовые спортивные штаны и белые тапочки. Затем, ощутив, как стремительно покидают силы, Цзянь И сделал несколько шагов и уткнулся в плечо Чжэнси подбородком. От запаха, ударившего в ноздри, давно забытого и такого родного, подкосились колени, и он замер, не до конца веря в происходящее.
Чжань не произнёс ни слова, но его дыхание прервалось и Цзянь ощутил прикосновение к больному плечу. Лишь после этого он робко обнял парня в ответ.
Цзянь И наконец-то был дома*.
— Все мы желаем жить, и поэтому неудивительно, что каждый пытается найти оправдание, чтобы не умирать. Но если человек не достиг цели и продолжает жить, он проявляет малодушие и поступает недостойно. Мы не должны забывать о нашей роли, однако иногда может показаться, будто мы пренебрегаем этим. Получается, что, задав вопрос: «В чём состоит истинное значение нашего пути?» — редко встретишь человека, который сможет дать на него быстрый и точный ответ.
Сегодня Цзянь Чжимин, кажется, находился в ударе. Тянь редко слышал его речи на общих собраниях, и это была третья по счёту, однако, не менее зажигательная, чем предыдущие две.
На этот раз общий сбор был экстренным, Хэ Чэн выдернул парня из постели, где он намеревался провести весь остаток вечера и думал предложить Гуаньшаню посмотреть какой-нибудь фильм. Ключица, из которой месяц назад извлекли пулю, отвратительно ныла и не давала спать по ночам. Он подсел на обезболивающие, которые иногда заменял алкоголем, благо над ним сжалились, удостоив долгим больничным.