Стук повторился, Цзянь И медленно прокрался к дверному глазку. Взглянув в него, он ничего не разобрал, кажется, кто-то нарочно выкрутил лампочку на лестнице в коридоре.
Ему давно было не по себе. После того жуткого похищения и ночи, проведённой на зассаном складе, до сих пор снились кошмары.
«За мной кто-то следит?» — он быстро написал Цю.
«Гун Си-хуа должен быть у подъезда», — ответ последовал через минуту. — «Ты один?»
«Да, но кто-то стучал в дверь».
«Не открывай никому. Я сейчас позвоню Си-хуа, чтобы он проверил обстановку».
Цзянь И сполз по стене возле двери и напряжённо прислушался. Его начало немного потряхивать. Живо вспомнился запах пота и гнили изо рта того старика, то, как он орал на него и грозился прибить…
«Всё чисто, но из дома не выходи. Завтра тебя заберут», — пришёл ответ Цю.
Парень поднялся и на всякий случай проверил дверные замки. Потом налил чайник и щёлкнул выключателем.
— Где-то должен был заваляться мамин ромашковый сбор. Говорят, это успокаивает? — бубнил он, доставая чашку и поглядывая при этом на экран смартфона.
«Подъезжаю к дому», — почти одновременно с сообщением Цзянь расслышал шорох шин по асфальту.
Он подбежал к двери, и замер, как преданный пёс в ожидании хозяина. Жутковатое сравнение, но ему было плевать. Только Чжань Чжэнси мог избавить его от всех страхов. И только его он сейчас ждал больше всего на свете.
— Ого!!! Ты что, скупил весь магазин?! — он перехватил из его рук два битком набитых полиэтиленовых пакета и потащил распаковывать их на кухонную тумбу.
— Ты ничего сложнее лапши приготовить не можешь, поэтому купил всего понемногу, — усмехнулся Чжань, скидывая кроссовки.
Когда он стягивал толстовку, на секунду оголился живот и было видно пупок. Цзянь засмотрелся, и банка маринованных грибов предательски выскользнула из пальцев.
— Вот растяпа, — Чжэнси подхватил её, — хорошо не стеклянная.
Они вместе разложили продукты по холодильнику и сообразили нехитрый ужин. У Цзяня проснулся зверский аппетит: за компанию есть было куда приятнее. Они умяли две коробки с лапшой быстрого приготовления, а потом ещё несколько бутербродов. Чжань вскрыл упаковку своих любимых креветочных чипсов и завалился на диван напротив телика.
— Что смотрел? — полюбопытствовал он, щёлкая пультом.
— Всякую хрень.
— Глянем ужастик?
— Блин, — Цзянь устроился на диване рядом и открыл банку газировки. — Может, не надо? Хочу что-нибудь доброе.
— Тут одни мелодрамы про любовь. Мама присвоила твой жёсткий диск? — возмутился он.
— Ну, она что-то там смотрела недавно… — парень глотнул сладкой воды и откинулся на спинку. — Сиси, я правда не хочу ужасы.
— Хорошо-хорошо, — он остановил выбор на какой-то комедии.
Сидеть с ним рядом всегда было уютно. Слышать его смех, украдкой наблюдать, как он запихивает в рот пригоршню чипсов и смахивает крошки с подбородка… Цзянь чувствовал себя почти счастливым в это мгновение.
— Эй, — Чжэнси всё-таки поймал его взгляд. — Чипсы будешь?
Растолковав его пристальное внимание по-своему, он сразу же предложил поделиться. Цзянь И в другое время с радостью согласился бы на такую щедрость, чипсы и вправду были вкусными, но сейчас хотелось другого.
Они смеялись над одними и теми же шутками, предугадывали действия актёров, пародировали акценты. С каждой минутой Цзяню казалось, что он всё ближе. Сначала можно было протянуть руку, чтобы коснуться плеча. Потом всего лишь наклонить голову и оказаться на нём головой.
Их разделяли сантиметры: было любопытно, заметил ли Чжэнси? Он уже давно доел свои чипсы и сейчас сидел, забравшись на диван с ногами и скрестив руки на груди.
Фильм закончился, и они выбрали следующий, не особенно задумываясь над сюжетом. Чжань начал клевать носом на середине. Цзянь тоже устал, но засыпать не хотелось. Вместо этого он притворился, что зевает и осторожно привалился к парню бочком. Мягкий диван позволял устроиться поудобнее, но он боялся шевелиться лишний раз, чтобы не спугнуть.
Когда Чжэнси вытянул руку и сонно приобнял его в ответ, позволяя практически улечься, тело прошибло будто ударом тока.
— Сиси? — он не смог сдержать восхищённый возглас и даже тихонько пискнул от радости.
— Спать хочу, — ответил тот, но руки, тем не менее, не убрал.
— Давай прямо тут, ладно? — он боялся, что Чжэнси передумает, скажет что-то про кровать или засобирается домой.
— Тебе так удобно?
— Не хочу, чтобы ты уходил, — прошептал он, зажмурившись.
Сейчас могло произойти что угодно, но даже нашествие зомби или апокалипсис за окнами не смогли бы оторвать Цзянь И от Чжаня.
— Никуда я не уйду, — также шёпотом ответил тот.
— Не отдаляйся… — едва слышно произнёс Цзянь, позволяя себе обнять его. Это было почти на грани. Всё тело словно одеревенело, мышцы будто налились свинцом, а в ноздри ударил знакомый, самый лучший на свете запах.
— Мне нужно время, — вдруг серьёзно заметил он.
— Я потерплю, Сиси…
Парень закрыл глаза и увидел перед собой яркие фейерверки. Ладонь Чжэнси по-прежнему лежала на его плече, пальцы немного подрагивали. Кажется, он засыпал.
В тот вечер всё было хорошо.
Комментарий к
Здесь и далее будет довольно много примечаний про триады. Триада – форма тайных преступных организаций в Китае и китайской диаспоре. Триада никогда не была единой организацией. Их довольно много на территории Китая, США, Тайвани, Гонконга, Макао, Японии, Филиппин, Таиланда, Индонезии, Малайзии и т.д.
Владыка воскурения или мастер горы, голова дракона «489» в триаде, то есть лидер клана. Это число состоит из иероглифов, означающих «21» (4+8+9), что в свою очередь представляет собой производное двух чисел: «3» (создание) умноженное на «7» (смерть) равно «21» (возрождение).
Судьба объединяет людей независимо от того, насколько далеко они могут быть друг от друга (有缘千里来相会 yǒu yuán qiān lǐ lái xiāng huì) – идиома волею судьбы встречаться друг с другом вопреки большому расстоянию.
«438» в триаде, «управитель» (заместитель лидера, или оперативный командир, или церемониймейстер). Сумма составляющих это число цифр равна 15, а число «15» у каждого суеверного китайца вызывает благоговейное почтение, потому что встреча с ним, включая различные комбинации, сулит большую удачу.
«49» — рядовой член. Это число также имеет своё значение. Оно раскладывается на «4» и «9». Их производное «36» означает число клятв, произносимых при вступлении в триаду.
======
Он просыпался очень медленно. Болела голова и почему-то всё тело. Цзянь И никогда не пил так много, но по ощущениям смог догадаться, что у него было что-то похожее на похмелье. Открыть глаза оказалось тем ещё испытанием. Язык намертво присох к нёбу, в голове кто-то упорно и ритмично бил в гонг.
— Цю Гэ? — спросил он первым делом, когда вернулось обоняние. Пахло бензином и кожей, также, как в салоне машины, в которой его однажды отвозили в резиденцию Хэ Чэна.
— Доброе утро.
— Где мы? — Цзянь опасался даже пошевелиться. — Почему я чувствую себя так хреново?
— Прости. Это мера предосторожности, чтобы ты спал основную часть пути. И у меня есть предписания, сделать так, чтобы ты спал и дальше.
— Где… что с Сиси? — он зажмурился и смог поднять руку, чтобы на всякий случай защитить глаза от яркого дневного света, прежде чем он их откроет.
— Дома, с ним всё в порядке.
Цзянь слегка сощурился и почувствовал, как защипало белки. По щекам потекли слёзы, которые тут же закатились в уши: он лежал на спине. Судя по боли в коленях, его ноги были в согнутом положении достаточно долгое время.