— Блять, Юнги. В голову били гормоны. Это было очень давно, — Джун закатил глаза и пошел дальше, оставляя парочку позади.
Юнги и Хосок все же направились к мини-сцене, где на середине уже танцевал Пак Чимин.
Из колонок полилась мелодичная музыка. Звучал легкий бит, парень начал двигаться в стиле современного танца. Движения очень пластичные, словно по парню бегала капля воды, а ему было запрещено ее ронять. Вместе с музыкой создавалось очень хорошее впечатление о Чимине. Видимо, не зря он был трейни и хотел стать айдолом. После легкого танца, походившего больше на танец айдола, Чимин начал двигаться еще более пластично.
Песня сменилась пианино, и парень начал двигаться словно балерина, передвигаясь по сцене прыжками, турами и пируэтами. Толпа ахнула. Хосок и Юнги невольно залюбовались прекрасным телом и пластикой Пака.
— Ничего себе, Намджуну повезло, — сказал Хосок, невольно ахая от шпагата, которым завершил парень свой мини-концерт.
— Это точно, но мне повезло с тобой, — отозвался Юнги, беря парня за руку, но позже отпустил.
— А мне с тобой, — парни отошли от толпы, которая бурно аплодировала.
Они встретились с Намджуном, который захватил пару бутылок воды. Хотя и было начало мая, но на улице очень быстро теплело. Все трое были в кожанках.
— Спасибо, — Хосок взял свою бутылку и положил в рюкзак. — Хён, ты нашел место?
— Да. Оттуда как раз ушли уличные музыканты. Там как раз есть место, где могут сесть зрители, — Нам повел их в сторону небольшого фонтана со скамейками вокруг.
— Мне нравится, — сказала пара одновременно и рассмеялась.
Парни сначала прибрали небольшой мусор, затем поставили аппаратуру, которую привез знакомый Намджуна и присели на бортик фонтана.
— Хорошо, что там воды нет, а то можем и свалиться, — усмехнулся Намджун.
— За себя говори, хён, — засмеялся Юнги.
— Давайте начнем что ли, — Хосок первым взял микрофон и стал битбоксить.
Несколько людей уже подошло ближе. Намджун присоединился к Чону. Когда стало побольше народу парни стали раскачивать толпу. Хосок иногда плавно двигался от одного человека к другому и показывал несколько трюков. Подошло примерно 20 человек и парни усилили бит в колонках.
Намджун стал зачитывать какую-то свою песню. Людям безумно нравилось сочетание корейского и английского. На середине подхватил Юнги и зачитал очень-очень быстро. Толпа качалась, увеличивалась в численности и свистела. Минут 5 они чисто реповали и подкачивали толпу. Затем Хосок зачитал что-то свое и начал медленно двигаться. Затем выступление переросло в танец Чона. Он сочетал несколько стилей в одном танце, иногда вставлял свои трюки на подобии сальто. Люди восхищенно хлопали в ритм и качались в такт песне. Толпа увеличилась. Парням казалось, что вокруг столпились все, кто пришел на Хондэ этим субботним вечером.
— Леди и джентльмены, — сказал Намджун на чистом английском. — Прошу слушать внимательно наш сайфер. Если кому-то понравится можете кидать деньги прямо под ноги, — он поднял руку и стал качать ей. Толпа повторила движение. Юнги включил тот самый сайфер, что услышал от Хосока на реке Хан. Чон немного занервничал.
— Все в порядке, — махнул ему Мин и улыбнулся. — Просто наслаждайся, — Юнги и правда наслаждался всем этим безумством.
Слишком долго он не выходил в народ вот так вместе со своими друзьями. Этот момент можно было легко назвать самым лучшим моментом в жизни.
Все трое чувствовали себя в самом лучшем расположении духа. Начался бит третьего сайфера. Толпа тут же среагировала и засвистела. Начал Намджун. Он чувствовал себя легко и возбужденно. Парни двигались словно профессиональные реперы на сцене. Затем Хосок вступил после части Намджуна и подвигался ближе к толпе. Видя их улыбки и восторженные взгляды даже самых молодых, он расслабился и зачитал свою часть словно в последний раз, полностью отрываясь на импровизированной сцене.
— А он хорош, очень даже, — Намджун сам невольно присвистнул, смотря на Хосока.
Подошла очередь Юнги. Тот профессионально держал свой микрофон и сражал толпу своей уникальной читкой. Посыпались деньги. Мелочь и бумажные деньги летели под ноги парней. Это парней не волновало. Они чувствовали себя на волне. Словно создали вокруг себя идеальный мир и руководили им как хотели.
Бит подходил к концу. Крики Хосока, свист толпы и редкие звуки Намджуна словно высасывали из толпы энергию и возвращали ее обратно, вдохновляя людей вокруг. Песня закончилась, толпа бушевала.
Парни вспомнили почему начали заниматься творчеством. Аплодисменты, которые ты получаешь как похвалу, как комплимент. Когда стоишь на сцене, а все люди вокруг тебя безумствуют от твоей же энергии, твоего таланта, ты думаешь, что не зря этим занимаешься. Может, ты тот самый, кто приведет новых творческих людей в этот мир чудес.
Толпа наконец разошлась, оставляя в небольшой куче деньги и огромное вдохновение и удовлетворение.
— Оххх… Вот это да… — свободно выдохнул Хосок, кидая на асфальт кепку.
— Ну, как? Хорошо? — Юнги с Намджуном собрали деньги и разделили на три части.
— Очень, — парень бы лег на асфальт, но быстро начало холодать. Не особо хотелось болеть.
— Давайте выпьем кофе и разойдемся по домам? — предложил Намджун, зевая.
— Давайте, — ради кофе Юнги готов на что угодно.
Они дождались парня, который одолжил им аппаратуру. Дали ему небольшую сумму и пошли в круглосуточную кафешку. Парни поблагодарили друг друга за выступление, обсудили некоторые моменты и сошлись на том, чтобы вновь встретиться через пару дней в студии Юнги, чтобы записать новую версию сайфера, теперь уже с Хосоком.
***
Юнги и Хосок зашли за попкорном в ночной магазин и направились к Хосоку домой смотреть фильм. За окнами давно была ночь.
— Что посмотрим? — Чон притащил к кровати столик и поставил на него ноутбук.
— А что ты хочешь, то и посмотрим, — они сделали попкорн в микроволновке, сели на пол, опираясь спинами о боковую сторону кровати.
— Хорошо. Давай комедию. Я не хочу заморачиваться над сюжетом фильма, — Хосок включил что-то, что давно хотел посмотреть.
Фильм оказался очередной пробой пера какого-то парня со странным юмором. Иногда было очень смешно в начале, а дальше пошло что-то не особо интересное, и парни отвлеклись друг на друга. Простые объятия стали перерастать в поцелуи со стонами.
— Придвинься чуть ближе, — прошептал Юнги, обнимая Хосока крепко, когда тот сел ему на колени.
Губы соединись в глубоком поцелуе. Хосок приобнял Юнги одной рукой, другой прижимая к себе, поглаживая по спине. Парни целовались так жарко, что очень скоро начали возбуждаться. Сознание парней поплыло и стало жарким, как и их тела. Чон снял с Юнги домашнюю футболку, которая уже пропиталась потом, и медленно покрывал тело хёна мягкими поцелуями, дразня Мина. Ужасно хотелось большего.
— Хосок… — простонал Юнги в очередной мокрый поцелуй. Он снял с младшего майку и поцеловал тонкие ключицы.
Тела сплетались. Младший исследовал тело хёна, целуя каждую родинку на теле светлого парня. Дыхание с каждой минутой становилось все громче. Воздух между парнями накалялся. Юнги хаотично водил кончиками пальцев по телу младшего, не боясь ничего, а лишь возбуждал себя и Чона сильнее. Вскоре парни перелезли на кровать Хосока и стали избавляться от джинс друг друга.
— Хосок, — он простонал в губы Чона, слегка надавливая длинными пальцами на возбуждение младшего.
— Погоди, — Чон прогнулся над Мином, доставая из-под кровати презерватив и смазку. В это время композитор игрался с телом и сосками Хосока, словно изучал новый инструмент. У танцора побежали мурашки по всему телу, он быстро вернулся в свое положение.
— У меня слишком мало опыта, хён, — последнее слово прошептал соблазнительно Хосок в губы Юнги, затем кусая их, облизывая языком.
— Как будто он есть у меня, — хён всё же забрал из рук парня предметы и отложил их в сторону.
Он перевернул их положение, оказываясь верху, тут же стягивая с Хосока последний предмет одежды. Отстранившись, он оглядел возбужденное тело парня, облизывая губы словно демон-искуситель.