Потом вдруг стало тихо.
- Отступили, ироды... - тяжело дыша, сказал кто-то.
- Ага... - хрипло заметил другой голос. - Щас перестроятся, поскуды иноземные, и заново попрут...
Короткую передышку использовали с толком. Как могли, оттащили убитых, на скорую руку перевязали раненых и вновь забрались на стены.
- Будешь торчать как вкопанный - убьют и не заметят!.. - сердитым голосом обронил Лука, с досадой глядя на Леху. - Люди из-за тебя гибнут, паря, потому как своих братов и сестер мы ворогам не выдаем! Но ежели ты и впрямь ничего тут не могешь, тоды окажи милость, не мешай честнОму народу делом заниматься!
Вторая атака не заставила себя долго ожидать. Поганая рать полезла на обагренный кровью частокол не хуже ошпаренных тараканов. Время на раздумья более не оставалось: по приставным лестницам в Шангу карабкалось иноземное ворье, насильники и убийцы. На дипломированного журналиста Лешку Сухарева летел здоровенный детина с полутораметровым ножиком в ладонях. Скорее от испуга, чем от великого воинского умения, Лешка поднял топор и наотмашь отбил страшный удар противника, после чего дико заорал и боднул ворога лбом прямиком в переносицу. Получив такой дивный отпор, громила резко отшатнулся и едва не полетел кубарем вниз. Однако следующий удар лехиного топора размозжил ему череп как кочан капусты.
- Другое дело... - зло оскалился рядом Лука, с хриплым выдохом отбивая атаку очередного разбойника.
Лешка более не стоял столбом, а сам активно лез на рожон, порываясь раскроить чью-нибудь морду. С ним произошла внезапная перемена: то ли моча ударила ему в голову, то ли братская кровь нежданных россичей пособила ему сделать верные выводы, но бился он не жалея не сил, ни живота своего. Вровень с ним, плечом к плечу бились и погибали его новые товарищи, включая женщин, стариков, сказочных лилипутов и малых детей. Краем глаза он приметил и вчерашнюю девушку - Ладу, что потчевала его напитком в заведении "Два блина в глотку". Правда теперь она тащила не чарку доброго хмеля, а какого-то полуживого хилого мальца от ворот Шанги, а затем подхватила меч, выпавший из рук умирающего воина, и метнулась в бой.
"Женщины и дети - это наше все"... - успел подумать Лешка, прежде чем жуткий удар по кумполу отправил его в черноту.
<p>
Эпизод тринадцатый</p>
<p>
</p>
Чужой человек, как потемки,
А "свой" есть в каждом ребенке...
Очухался Лешка от холодной воды, которая лилась ему на голову из небольшой чугунной посудины. Он застонал, отодвинул чугунку в сторону и, сквозь туман в глазах, разглядел зыбкий образ сказочного лилипута.
- Ты кто? - спросил он, пытаясь приподняться.
- Малоростик, дворф, - коротко отрезал лилипут.
- Какой дворф?
- Зимагорский, из Колючих пещер...
Лешка вновь закрыл глаза, затем еле слышно прошептал:
- Дворф... Слышь, дворф... Самолет за мной прилетел али нет?
Дворф промолчал.
- Да, видать серьезно парню досталось... - произнес еще один голос. - Бредит, чудило... Не иначе между ушами чо-то заклинило... Сызнова про самолет свой заладил...
- Лука, это ты?..
- А кто же есчо?! - удивился Лука. - Дух святой што ли?!
Лешка застонал.
- Где я? - болезненно выдохнул он.
- Как где? - уверенно раздалось в ответ. - На нашей земле росской! Отстояли мы ее счас! Не отдали супостатам! Всем миром отстояли, только ты маленько подкачал, поломался враз, будто грабли худые на покосе...
Слушая речь Луки, Лешка вдруг отчетливо понял, что мир явно сошел с ума. Но не бывает же так, чтобы нормальный здоровый человек, будучи в трезвом рассудке, чувствовал себя полным кретином.
"Значит, все это по-настоящему... - с тоской подумал он. - Самолет упал в неизвестность, он провалился в Бермудский треугольник, в черную дыру или черт знает куда... Тут нет электроники, радиосвязи, отелей, гостиниц и приличного сервиса. Здесь нет ментов, нет почты и магазинов, нет нормальной медицины и вменяемых людей. Кругом одна малопонятная Россь, с больными на всю голову мужиками, которые бьются с чужеземными насильниками, ворьем и убийцами. Правда это Россь имела и своих местных героев, а также красавиц и сказочных малорослых удальцов, почти карликов, но сей момент особо не утешал. Один из карликов сидел прямо напротив Лешки и, едва не высунув язык от натуги, старательно перевязывал собственный локоть. Лицо у него выглядело сосредоточенным, но уныния или подавленности не наблюдалось. Глянув на Лешку, он радостно оскалился, гордо похлопал себя по груди и протараторил что-то о Хафе, светлой удаче, великом гномском оружие и высоких небесах.
- Какой такой Хаф?! - спросил его Лешка, но ответил ему Лука.
- Хаф - это Бог такой, у подземного народа... - охотно пояснил он. - Мусор всякий, грязь, непотребство разное за людями прибирает, а взамен требует хафки...
- Чего?
- Еды по-нашему, причем мнооогооо...
- Это типа бог утилизации, что ли? - скривился Лешка, иронично скривив морду. - Навроде дворника...
- Чего?
- Ладно, проехали...
- Ты, главное, Лешак, боль-то свою в себе не таи... - тоном завзятого лекаря произнес Лука. - Сопротивляйся ей наперекор всему, тогда и тебе и другим легче станет... Раз тебя смерть, паря, стороной обошла, то, стало быть, поживешь еще на сем белом свете - сколь богами отмеряно... Живым о жизни надо думать, так что ряху свою городскую не криви понапрасну. У нас тут и без твоей физиохарии - хлопот не оберешься, потому как много народу полегло.