- Правда.
Стражники распахнули массивные двери в музыкальный зал. Он назывался так из-за огромного рояля в самом центре помещения. Балов в этом замке на памяти Ника не проводилось, однако зал выглядел идеальным для небольшого приёма: большое пустое пространство, пол выложен мраморной плиткой, по углам – кадки с пышными растениями. Чёрный рояль работы знаменитых тальнерских мастеров поставили здесь специально для матери Ника и Эрона, княгини Беатрис, в качестве свадебного подарка. Портрет княгини в изумрудном платье висел прямо над инструментом.
Эрон стоял у рояля, разглядывая то ли картину, то ли вид из окна. В этом зале окно было гораздо шире, чем принято в замках и крепостях, и выходило на Рин. В свете солнца вода сверкала маленькими искорками.
Эрон обернулся и коротко поклонился.
- Миледи.
- Ваше сиятельство, - Скарлетт присела в реверансе и подошла ближе, повинуясь его приглашающему жесту.
Затянутой в перчатку рукой Эрон взял её за подбородок. Николас поморщился; ему не нравилось, как брат бесцеремонно разглядывает Кору.
- Эр, ты что-то хотел нам сказать? – не выдержав, осведомился Ник.
- Хотел убедиться, что всё в порядке, - на секунду оторвав взгляд от девушки, ответил брат.
- Всё прекрасно, - прищурившись, сдержанно ответил Николас. Эрон усмехнулся и отпустил Кору.
- Вы играете, миледи?
- Конечно, - к удивлению Николаса, немедленно отозвалась Скарлетт, - меня научили играть на рояле раньше, чем ходить.
- Ты не возражаешь, Ник? – с долей насмешки спросил Эрон, - думаю, леди Скарлетт не откажется нам сыграть.
Кора улыбнулась, и её сияющее воодушевлением лицо убедило Ника лучше всяких слов. Он кивнул, и Кора села за инструмент.
Николас смотрел, как Скарлетт играет на рояле, на удивление легко справляясь с массивным инструментом. Её пальцы со сверхъестественной скоростью перебирали клавиши, извлекая плавную, даже тягучую мелодию, переливающуюся целым набором полутонов. Иногда она откидывала волосы таким же плавным жестом и касалась своего лица. В такие моменты Ник ловил себя на том, что чувствует почти болезненное напряжение и желание повторить её движения своими пальцами.
Эрон встал рядом с братом, прислонившись к стене.
- Прелестная девочка, - негромко произнёс он, - особенно теперь, без своего взрывоопасного характера.
Ник хотел было согласиться, но понял, что на самом деле так не считает. В этой послушной девушке было что-то ненастоящее. Её огонь, её внутренний стержень были погребены под слоем лжи, которую он сам ей внушил.
За этой мыслью пришла другая – почему ему вообще не всё равно? Какая разница, настоящая она или нет?
Николас снова взглянул на Скарлетт и подошёл ближе, положив руки ей на плечи. На миг она прекратила играть и с лёгкой улыбкой посмотрела на него.
- Тебе нравится?
- Да, ангел. Мне нравится.
Комментарий к –46–
Видео по паре Крис/Верити: https://vk.com/video-76946496_171067876?list=8886b1ba5072006e05
========== –47– ==========
Такси остановилось, и, расплатившись с водителем, Верити поняла, что денег, которые дал ей Хоран, осталось не так уж и много. Рити, следуя указаниям таксиста, прошла по пустынной парковке, потом по узкой улице с закреплёнными прямо под крышами домов фонарями.
Сперва Рити было слегка не по себе – город словно вымер. Ярко освещённые, но абсолютно пустые улицы выглядели мрачновато; к тому же откуда-то издалека раздавался шум. Эти звуки заставляли Верити невольно замедлять шаг – всё это напоминало ей время, проведённое в клубе у Шеридана, когда она без сил лежала на кровати, сжимая подушку, и слушала внизу звуки музыки и веселящихся людей. Больше всего на свете тогда она мечтала, чтобы у двери не было охраны, а у неё самой было достаточно силы воли, чтобы встать с постели и выйти, переборов себя и режущую боль в спине, где несколько часов назад появились очередные шрамы.
Но вскоре на глаза Верити попался столб с пёстрой афишей «Городская ярмарка», и она поняла, что это за звуки вдалеке и почему на окраинах практически никого нет.
Быстро, ориентируясь по шуму, Рити добралась до главной площади. Здесь, в столице Хольцрина, всё осталось почти как триста лет назад – одним из самых ярких воспоминаний Верити до сих пор оставались первые дни, когда она начала видеть. Они с Гэбриэлом ушли из дома тётки в Вентросе – брату нельзя было возвращаться туда после какой-то истории. О какой истории идёт речь, Верити интересовало мало. Узнай она, что брат убийца, или грабитель, или маньяк-психопат, это ничего не изменило бы в её мировоззрении, где Гэбриэл был непререкаемым авторитетом и самым важным человеком в целом свете.
Тогда они прошли практически все княжества, чтобы в конце концов обосноваться в Тальнере на долгие сотни лет. Каждое увиденное дерево, каждый дом и каждый встречный человек оставили в памяти Верити неизгладимое впечатление. И теперь она чётко узнавала эти места, словно проходила по этой же улице буквально вчера.
Маленькие аккуратные домики пристроились практически вплотную друг к другу – их одинаковые черепичные крыши словно сливались в одну. Между двумя домами была натянута верёвка с бельём, между двумя другими стоял детский синий велосипед и ядовито-розовая коляска. Рити улыбнулась; она родилась практически в таком же маленьком покосившемся домике. Хотя у них на родине практически не сохранилось никаких старых построек – в Вентросе делали упор на прогресс, и там одними из первых взлетели к небу многоэтажки и небоскрёбы, выросли торговые центры, современные магазины, школы и промышленные комплексы. Верити бывала в родном городе редко, чаще видела его в Интернете или по телевизору. Она только обрадовалась, когда узнала, что нет больше старых одноэтажных домиков, в одном из которых она появилась на свет. Вспоминать детство Рити не любила.
Единственным светлым моментом в нём был Гэбриэл, хотя мальчишкой и даже юношей Верити его не видела. Она помнила только голос, но едва в первый раз в жизни открыла глаза и встретилась взглядом с темноволосым мужчиной – сразу же поняла, кто он. Это было единственное детское воспоминание, вызывающее у Рити улыбку.
Наконец Верити последний раз свернула за угол и окунулась в разодетую толпу. Люди веселились, звучала музыка. На площади выстроились ровные ряды прилавков, и торговцы наперебой зазывали народ, предлагая, порой, совершенно поразительные товары. Когда Рити, стремясь держаться от толпы подальше, практически прижалась к стене, из переулка ей шёпотом предложили яд стригоя. Верити торопливо отскочила и поспешила отойти как можно дальше. Яд стригоев был запрещённым наркотиком, в больших дозах вызывающим у людей сильнейшие галлюцинации и продолжительную эйфорию. К тому же, добыть яд стригоя можно было лишь из трупа – при жизни стригой выделял яд только при укусе.
Рити уже с куда больше осторожностью продвигалась между рядами, размышляя, как ей найти алхимика. Присматриваясь к товару на прилавках, она почти не понимала, на что смотрит – какие-то травы, баночки, кронштейны с одеждой, стеклянные шарики и свечи.
Верити прикусила губу и, сделав глубокий вдох, «включила» второе зрение. Впрочем, практически сразу же она об этом пожалела – в глаза бросились двое ближайших торговцев, на вид совершенно милые пухлые девушки-близнецы. У обеих вместо внутренней сущности в груди зияли огромные чёрные дыры.
Некроманты. Повелители мёртвых.
Рити отшатнулась, поймав на себе два недобрых взгляда. Конечно, Хольцрин – столица княжества некромантов, но даже здесь некроманты на каждом шагу не гадали по внутренностям и не оживляли всё, что попадётся под руку.