Брови Курта удивленно поползли вверх. Он не ослышался? Защищать? Не прижать к стене, не сорвать одежду (ведь он был уверен, у Смайта именно такие мысли), не жестко трахнуть?
— Но разве это не твоя работа? — нервно хихикнув, спросил Курт. — То есть, ты защищаешь всех нас, разве…
— Здесь другое. Я слежу за ним не потому что надо, а потому что я хочу это делать. И это действительно очень странное чувство, — он пожевал губу и прищурился. — Как с маленьким ребенком, знаешь? Когда ты пытаешься заботиться о нем, но он постоянно сбегает. И именно тогда ты понимаешь, насколько тебе страшно, если с ним что-то случится. Тогда ты срываешься и кричишь на него, потому что боишься его потерять.
Курт ожидал услышать действительно, что угодно. Но такого от Хантера он не ждал точно. Насколько сильны должны были быть его чувства, если он думал так. Курт раньше даже не был уверен, что Кларингтон вообще мог чувствовать хоть что-то, кроме ярости. Но теперь перед ним был словно другой человек. И, как ему казалось, именно такой Себастиану был и нужен.
— И в тот раз ты тоже испугался? — тихо поинтересовался Курт. Хантер кивнул.
— Я видел его, когда он пытался «незаметно» выскочить за нами, — Хантер показал в воздухе кавычки. — И не удивился, но надеялся, что он будет осторожнее. Там была глубокая пропасть. Кусок обрыва покрылся льдом, а все вокруг было занесено снегом, так что ее было практически не видно. Мы сами не сразу заметили, но вовремя успели убраться оттуда, потому что лед выглядел очень непрочным. Я обернулся, совершенно случайно, когда увидел Баса рядом с пропастью, — Курт отметил про себя такой резкий переход на имя. — И в голове сразу появилась картина, что он упал. Он разбился, а я его не спас. Мне никогда не было так страшно. Еще хуже стало, когда я услышал треск льда. Я думал, что не успею, запаниковал, но все обошлось, как видишь. Поэтому и накричал на него. Я просто не мог себе представить, что было бы, если…
— Я так и знал! — неожиданно раздался возмущенный голос Смайта. Оба парня разом повернулись к дверям, где показался Себастиан. Он быстро шел к ним, таща за собой Блейна. — Это ты его подослал, я так и думал, — он зло посмотрел на Курта. Тот широко раскрыл глаза от ужаса.
— Я не понимаю, о чем ты, — удивленно отозвался он, но Смайт его прервал.
— Не надо, ты прекрасно знаешь, о чем я, — Себастиан выпустил рукав Андерсона из пальцев. — Пытаешься наладить мою личную жизнь, как благородно, Хаммел, — иронично произнес он. — Будто, раз у тебя есть свои отношения, так ты сразу можешь решать за других, — тут его взгляд зацепился за Хантера. — А, — тихо сказал он, — и ты здесь. Ладно, — Смайт скрестил руки на груди, — давай, несчастный влюбленный, говори, что хотел.
Кларингтон смотрел на него с таким видом, будто он действительно готов его прибить. Он бросил быстрый взгляд на Курта, но тот лишь пожал плечами. Пару дней назад он рассказал о своих догадках насчет чувств Хантера Блейну, но не думал, что тот доложит обо всем Себастиану. Вот уж кому, но ему точно не нужно было об этом знать. Потому что теперь Смайт из сгустка ненависти превратился в самодовольного петуха.
— Поведай же мне, — приторно-ласково спросил он, подойдя к Хантеру, — что за бред ты вбил себе в голову? — Себастиан попытался тыльной стороной ладони провести по щеке Кларингтона, но тот ее откинул. Бросив очередной убийственный взгляд в его сторону, он подскочил и, отпихнув Смайта, выскочил из столовой.
— Так значит, это правда, — с усмешкой сказал Себастиан и повернулся к Блейну. — Он действительно в меня влюблен.
С широкой улыбкой, отражавшей всю гордость из-за его победы, он медленно вышел вслед за только что сбежавшим Хантером, и через несколько секунд Курт услышал веселый мотивчик, насвистываемый Смайтом.
— Я не думал, что все выйдет так, прости, — затараторил Блейн, но Курт вскинул руку, чтобы он замолчал.
— Он и правда любит его, — выдержав паузу, наконец, сказал он. — Но Басу нельзя было об этом знать, он теперь его ни за что в покое не оставит. Как же, он достиг цели, добился парня, изводя его различными способами. Мы создали монстра, — подвел Курт печальный итог. — Надеюсь, Бас сможет все не испортить.
========== Глава тринадцатая, в которой очередное приключение оборачивается кошмаром ==========
Обычно, когда человек чего-то очень сильно хочет, получив это, он быстро теряет интерес и понимает, что оно ему больше и не нужно. Курт не раз ловил себя на таких мыслях, но обычно они касались чего-то незначительного или неодушевленного. Так, например, какие-то вещи знаменитых модельеров или последний кусочек торта в холодильнике, да еще многое можно было вспомнить.
Единственное, насчет чего он был уверен, что ему никогда это не надоест — отношения с Блейном. Раньше он не задумывался, но теперь с ужасом осознавал, что прошел через такое. И был рад, что до сих пор не охладел и не начал сомневаться в своих чувствах.
Зато другой пример, практически подходящий под это правило, предстал перед ним на следующий же день после внезапного признания Кларингтона. Себастиан не слышал его трогательных слов, но трепа Андерсона ему хватило сполна. Теперь он знал, что сделал все правильно. И в какой-то момент начал делать вид, что Хантер ему совершенно неинтересен.
С одной стороны, это было и неплохо. Смайт больше не фонтанировал безумными идеями, он успокоился и вернулся к тому состоянию, в котором пребывал до момента захода на корабль. Хантер тоже особо от такого отношения к себе не страдал. Было заметно, что он немного обескуражен, но, тем не менее, способен сохранять хладнокровие. И, по мнению Курта, это все же было лучше, чем раньше.
Но такая резкая смена все же была неправильной. Не потому, что все должно было остаться, как прежде, но неужели Себастиан не хотел именно этого? Почему он решил бездействовать? Ведь ему, а Курт был уверен в этом, было понятно, что сам Хантер первого шага не сделает.
— Это просто дело принципа, — сказал Смайт, когда Курт подвел его к этому разговору. Он снова стал адекватен в общении, и Курт решил вытащить друга на мостик, чуть не ставший местом их гибели. — Я хотел развлечься, знаешь ли. Он поддерживал спортивный интерес, не более. Но теперь, когда я знаю, что я ему нравлюсь, какой толк что-то делать дальше? Он сам ко мне придет, — он улыбнулся и скрестил руки на бортике, выгнув спину. — К тому же он выбесил меня, и я хочу дать ему помучиться после его нападок, — фыркнул Смайт.
— Не будь таким самоуверенным, — протянул Курт. Он стоял спиной к иллюминатору, в который глядел Себастиан, прислонившись к тому же бортику. — А если он наплюет и продолжит вести себя, как ни в чем не бывало?
— Тогда будет кусать локти — потерять такого парня, — усмехнулся Смайт, но тут же посерьезнел. Казалось, слова Курта заставили его задуматься. Однако хорошее настроение вернулось так же быстро. — В любом случае, я свое дело сделал, — сказал он.
— Да ты ничего не сделал! — неожиданно воскликнул Курт. Себастиан удивленно посмотрел на него. — Ты изводил его все эти месяцы, ты надо мной издевался. В то время, когда мог просто взять и сказать ему, что он тебе нравится и, о нет, не смей этого отрицать, просто быть с ним. Но ты решил, что твои закидоны подействуют лучше. Серьезно, Бас? Серьезно? — Курт подскочил на месте. — Я не знаю, что творится в твоей голове, но ты идиот, если считаешь, что сможешь найти кого-то лучше. А вообще, — он замер и перевел дыхание, — делай, что хочешь, мне абсолютно все равно, как ты будешь все это разгребать. Наплевать.
Закончив тираду, которая давно копилась внутри него, Курт соскочил с мостика и быстрым шагом направился прочь. Ему было неважно, куда он идет, главное — подальше от придурка Смайта.
Он просто хотел, чтобы все были счастливы, и все было хорошо, но когда твой друг идиот, ничего не выйдет. Курт бежал по коридорам, когда кто-то резко схватил его за руку и утащил в темную комнату.